Спираль Эолла. Часть вторая. Межзвёздные узники. Книга третья. Письма ушедшего в вечность
разговора, я услышал от Этилии поразивший меня вопрос.
– Это как отражение в воде, только реальное, объёмное и осязаемое?
Вот как точно, уважаемый читатель, вопрос Этилии высказал всё сказанное мною выше. Её вопрос более сжато, нежели мои разглагольствования по этому поводу, показал, что наши далёкие предки были вовсе не глупы, как это утверждают некоторые учёные мужи. Смею даже утверждать, что их сознание и осознание бытия были выше, чем наше представление о материальности и нематериальности мира. У наших предков не стоял вопрос: «Что есть окружающий их мир?» – Весь мир они воспринимали как единое целое, не разделяя его на материальный и нематериальный. Даже своих богов они видели подобными себе, об этом говорит и Ветхий Завет, – собрание священных книг, унаследованных христианами от иудеев. В нём бог предстаёт библейским персонажам в материальной форме. Я мы твердим: «Ах, какие мы умные, да разумные!» – Да мы, приведись кому-либо из нас, – современников, услышать от кого-либо, что наше отражение может принимать не только видимую, но реально осязаемую форму, сочли бы сказавшего это за умалишённого! А если бы ещё и увидели воочию вылезшего из себя двойника, то не только бы затряслись от страха и, извините за выражение, навалили в штаны, но и сошли с ума. Сошли мы – люди ХХI века, но с моими друзьями не случилось ни первого, ни второго, ни третьего. После того, как я утвердительно ответил на вопрос Этилии, моя телесная сущность раздвоилась. Я остался на прежнем месте, а мой двойник встал напротив меня. Он был моим зеркальным отражением, но отражением, повторяю, осязаемым. (Каждый из нас дотронулся до него, прежде чем мы повели разговор). О зеркальности моего двойника говорила родинка. На моём лице она была на левой щеке, на его – на правой.
– Здравствуй! – сказал я ему.
– Необычно, но приятно ощущать себя в давно забытом теле! – ощупывая себя, проговорили Они моим голосом и поздоровались, не забыв поприветствовать Этилию и Аашуа.
(В дальнейшем я буду освещать нашу беседу от своего истинного имени, а Их буду называть – Двойник, естественно, в единственном числе).
– Садись! – указав кивком головы на обрубок дерева, лежащий справа от Двойника, проговорил я и добавил банальную фразу. – В ногах правды нет!
– Правда есть во всём, даже во лжи! – ответил он, усаживаясь на указанную мною деревянную колоду.
– Образ твоего мышления мне не понятен. Поясни!
– Спроси у своих друзей, уверен, они пояснят, не задумываясь!
– После твоего ухода. Сейчас я не хочу терять время, – проговорил я и попросил Двойника подтвердить истинность моего перемещения в пространстве и времени.
– К чему тебе это? – проговорили Они.
– Цель моей просьбы заключается в том, чтобы Этилия более не сомневалась в правдивости моего перемещения в пространстве и времени, чтобы её взгляд источал яркий свет, а не туманную задумчивость при взгляде на меня.
Этилия