но передумал. «Гвардия» по-прежнему – ни гу-гу. Акимов продолжил. – Люди жалуются, – «гвардия» хотела бы знать, на что люди жалуются, однако опять-таки промолчала. – За последние три месяца скопилось уже восемь заявлений о кражах в трамваях. «Щипачи-транспортники» распоясались, тырят только так…
Тут Озеров, как ни крепился, вылез-таки с вопросом:
– А чего рты-то пораззявили? Не знают, что ли, что в толкотне могут потерять бумажник? Если бы поменьше было ротозеев, то…
Майор, скривив тонкие губы, прервал.
– …То нам бы с тобой делать было нечего, – по-своему закончил шеф мысль юнца.
– Павел Васильевич, и судьи…
Акимов, сощурив левый глаз, посмотрел на Озерова.
– А что судьи? – тихо, но с нажимом спросил он.
– Либеральничают, Павел Васильевич.
– Либеральничают? – все тем же тоном переспросил майор. «Гвардия» давно поняла, что шеф ёрничает, и лишь сосунок не врубается.
– Ну, конечно, Павел Васильевич! Месяц назад, помните?
– А что я должен «помнить»?
– Как же?! Помните, я за руку схватил щипача? Выследил и схватил.
– А что было дальше?
На скулах шефа появилась еле заметная улыбка. «Гвардия» шумно вздохнула: кажется, сосунок-то поднимает настроение шефу, а это значит, что тучи рассеиваются и гроза проходит стороной.
– Судья отказал в возбуждении уголовного дела и отпустил на свободу паразита.
– И что бы это значило? Судья хуже твоего знает законы?
– Нет… но… – Озеров покраснел и опустил голову. – Я ведь что? Нельзя выносить решения лишь по формальным признакам…
– А как можно, лейтенант? Можно обвинять человека на основе твоей интуиции?
– Ну… Это… Не только там была интуиция, а и…
– Где, лейтенант, кошелек, украденный твоим карманником?
Озеров замялся.
– Успел, гад, передать оттырщику.
– Ты взял оттырщика?
– Выскользнул, гад.
– Что написано в постановлении суда? Помнишь?
– Да… Конечно… Записано, что недостаточно улик.
– И что бы это значило, а?
– Конечно, так, но…
– Будем, лейтенант, работать профессиональнее, будут и другие постановления судов.
Озеров вздохнул.
– Трудно с карманниками… Хитры… Ловки… Изворотливы, как гады… Просто так не возьмешь…
Шеф расхохотался.
– Что называется, открыл Америку. Ты первый, что ли, кому щипачи доставляют нестерпимую боль? – майор посерьезнел. – Ладно… Уходим в сторону… Вернемся к проблеме… Итак, восемь заявлений от потерпевших. В них есть немало общего, что настораживает. Думаю, что активизировалась какая-то группа. Группа одна и та же. Кражи, к примеру, были совершены примерно в одно и то же время (между восемью и девятью утра, то есть в час «пик»), в трамваях одного и того же маршрута, на одном и том же участке (между