в лицо и ответил с обычной твердостью:
– Я всю жизнь носил этот герб. Не стану снимать и сейчас. Будь что будет, миледи. Я признателен вам за беспокойство обо мне. Храни вас Святая Дева, и берегите себя!
Алан долго смотрел ему вслед, потом отвернулся и зашагал быстрее, увлекая за собой Дэниса и Марианну. Его лицо было хмурым и задумчивым, как тогда, когда он смотрел на мертвого Гая. Прежде чем Марианна успела спросить его, Алан сказал все с той же задумчивостью:
– В наших ирландских преданиях все битвы заканчиваются одним. Из каждого войска в сражении обязательно погибает равное число достойных воинов. А если в одном из сошедшихся в битве войск достойных воинов не было, тогда это войско терпело поражение и несло бесчисленные потери. Победители же лишались в этом случае одного из самых славных воинов. Так боги собирают свою плату. В детстве я слушал эти предания и считал их старыми сказками. Но сегодня понял, что это не так.
Его слова вдруг пронзили сердце Марианны такой острой болью, что она пошатнулась. Схватив Алана за руки, она повернула его лицом к себе и спросила:
– Вилл! Где он? Вы нашли его?
– Нашли! – ответил Алан. – Нашли, раскопав из-под груды мертвых ратников.
– Но Вилл жив, Алан?
– Был жив, когда я оставил его с Робином.
– Что с ним? Он ранен? – допытывалась Марианна, бледнея все больше и больше при виде хмурого лица Алана.
– Ранен! – и Алан мрачно усмехнулся. – Едва ли можно назвать ранами то, как он изрублен!
Его лицо передернулось от душевной боли, и Алан, посмотрев в замершие, широко раскрытые глаза Марианна, тихо сказал:
– Вилл умирает, Марианна. Может быть, уже умер.
Они оба вдруг вспомнили о Дэнисе и одновременно обернулись к нему, испуганно посмотрев на юношу. Дэнис, слышавший каждое слово из разговора Алана и Марианны, не сводил с них глаз, в которых застыл ужас.
– Отец? – прошептал он, его голос осекся, и Дэнис, судорожно втянув в себя воздух, с силой тряхнул Алана за плечо: – Где мой отец?!
Не дожидаясь ответа, он бросился со всех ног к подножию холма. Марианна и Алан побежали следом за ним. Они догнали Дэниса, когда тот зацепился шпорой за траву и плашмя упал на землю. Вскинув голову и стиснув зубы, Дэнис вскочил на ноги, прежде чем Алан успел подхватить его, и подбежал к повозкам, стоявшим в тени холма.
– Джон, где мой отец?! – крикнул Дэнис, увидев Джона.
Тот молча поймал его и намертво притиснул к своей груди. После нескольких отчаянных попыток вырваться из его медвежьего захвата Дэнис был вынужден смириться. Он неподвижно замер и лишь тяжело дышал сквозь крепко стиснутые зубы. Заставив юношу если не успокоиться, то умерить панику, Джон молча указал Дэнису в сторону крайней повозки. Дэнис бросился туда, куда указывала рука Джона, и увидел Робина.
Со стороны все выглядело мирно и безмятежно. Лорд Шервуда сидел на траве, привалившись спиной к колесу повозки, и, положив ладонь на плечо брата, смотрел на Вилла, словно оберегал его сон, сам о чем-то глубоко задумавшись. Вилл