Макс почувствовал себя человеком, вытащившим, наконец, счастливый билет. И даже Вика, обычно реагировавшая на любые карьерные успехи мужа с пренебрежительным скепсисом, на этот раз снизошла до слегка насмешливого, но почти благожелательного комментария: «Ничего так папусик тебя двинул».
Ощущение, что все идет не совсем так, как он представлял себе, вступая в должность, появилось у Макса почти сразу. Финансирование проекта было предусмотрено щедрое, в пуле инвесторов присутствовали российские и иностранные частные компании, а также серьезные госструктуры, однако с самого начала стройка почему-то начала испытывать острую нехватку средств. От крупного транша, перечисленного ВЭБом в рамках государственного софинансирования, уже через неделю волшебным образом почти ничего не осталось. Тендеры на поставки материалов и выполнение работ выигрывали не те, кто предложил лучшие условия, а какие-то неизвестные рынку конторы, причем почти всегда подобные поставщики, получив предоплату, безнадежно срывали сроки и серьезно подводили с качеством. Макс, номинально являясь руководителем всего проекта, по факту оказался не в состоянии ни проследить финансовые потоки, ни повлиять на итоги тендеров. На его неоднократные, иногда довольно эмоциональные обращения Дарганов реагировал всегда одинаково, лишь с небольшими вариациями: «Максим, к тебе абсолютно никаких претензий нет, более того – твоей работой я очень доволен… ГОК – лишь часть огромного бизнеса корпорации, чьи интересы порой требуют некоторых отступлений от принятых норм… Ты отлично вникаешь в дела – это для тебя хорошая школа, которая поможет тебя со временем подняться еще выше… Просто выполняй свои обязанности, а о результате не беспокойся. Результат будет…».
Между тем, проект, столь помпезно стартовавший, грозил не сегодня – завтра превратиться в большой пшик и вызвать нешуточный скандал. В конце концов Максу надоело исполнять роль свадебного генерала при умирающей стройке, и он решил при первом удобном случае спокойно, без надрыва и эмоций поговорить с шефом и спросить прямо: собирается ли он вообще достраивать комбинат и, если да, то на какие деньги, а, если нет, то как намерен объясняться с инвесторами. Во втором случае немалое значение имел и вопрос о роли самого Макса в неизбежных проверках и расследованиях.
Внезапный вызов к шефу застал его врасплох, – обычно все встречи, совещания, митинги и телеконференции назначались заранее с точным указанием времени, темы и списка участников. Отправляясь в приемную президента корпорации, он прихватил давно приготовленные материалы по комбинату, твердо намереваясь сегодня же выяснить все мучавшие его вопросы.
Однако начало разговора оказалось столь неожиданным, что он растерялся, сразу позабыв всю свою решимость.
– Ну, я не знаю, – Макс на секунду задумался. – Пожалуй, Радченко можно поручить, он вполне…
– Вот и ладненько, – сразу согласился Дарганов.
Он прервал, наконец, созерцание московских видов, развернулся,