разрабатывают концепцию развития социалистического накопления за счет эксплуатации досоциалистических форм хозяйства (т. е. крестьянского хозяйства) путем перекачки средств через высокие налоги и цены в государственную казну. Так, Е. Преображенский писал: «Чем более экономически отсталой, мелкобуржуазной, крестьянской является та или иная страна, переходящая к социалистической организации производства, чем менее то наследство, которое получает в фонд своего социалистического накопления пролетариат данной страны в момент социальной революции, тем больше социалистическое накопление будет вынуждено опираться на эксплуатацию досоциалистических форм хозяйства и тем меньше будет удельный вес накопления на его собственной производственной базе, т. е. тем меньше оно будет питаться прибавочным продуктом работников социалистической промышленности». Используя беззащитное положение крестьян, государство назначило на товары, необходимые крестьянскому хозяйству, непомерно высокие цены. Так, если в 1913 году, чтобы купить плуг, крестьянин продавал 20 пудов зерна, в 1923 году – 150 пудов, покупка косилки обходилась соответственно в 150 и 847 пудов, жнейки – в 120 и 704 пуда. Таким образом, цены на промышленную продукцию возросли в 5–7 раз. Также высокими были цены на товары личного крестьянского потребления. В результате этого преобладающая часть крестьянства была не в состоянии покупать промышленные товары, средства производства и инвентарь, что сдерживало производительность их труда и ухудшало уровень жизни. Многие хозяйства вынуждены были возвращаться к деревянной сохе.
Напротив, заготовительные цены на сельскохозяйственные товары государство устанавливало на низком уровне. С 1924 года существовали так называемые лимитные цены, выше которых государственные и кооперативные (вот она, экономическая свобода!) заготовители не имели права платить.
Используя высокое налогообложение и непомерно высокие цены на промышленные товары, государство изымало у крестьянства значительные средства для своих целей. Одновременно оно производило кредитование крестьянства под проценты, близкие к ростовщическим. До 1925 года краткосрочный кредит выдавался из расчета 12 % годовых, долгосрочный – 7 % (с ноября 1925 года краткосрочный – 10 %, долгосрочный – 6 %). Налоги, цены и кредиты ставили крестьянство в полную экономическую зависимость от государства.
По-прежнему, как и в годы Гражданской войны, государство организует и поддерживает в деревне своих агентов в лице пролетарских, полупролетарских и люмпен-пролетарских слоев населения. Им предоставляются различные привилегии и льготы в налогообложении и ценах. Таким образом, поощрялись нетрудовые элементы, намеренно тормозилось развитие самых энергичных и трудоспособных крестьян.
В целом политика государства в деревне в 1921–1927 годах строилась на двух основах – осуществление полной экономической и политической зависимости крестьян от государства посредством налогов, цен и кредита и ставка на пролетарские,