Как бы желая даровать хлеба.
За ним овал златого ореола…
Крест позади. Его не миновать,
Но он остался знаком пограничным:
Преодолей, шагни, переступи!
Иди за мной, иди и не противься.
Распятья нет, есть радости завет.
Так мне внушали древние монахи,
Носившие под рясой этот крест
Еще до русских лет Тмутаракани.
………………………………………………
Молчат надгробья. А поручик спит,
Внимая Небу. Прах летит по ветру.
И лишь Геракл в порыве роковом
Не может отыскать достойной цели,
От подвига до подвига летит,
Пронзая ветер жалом копьевидным,
Не зная, что на траурном костре
Он в тунике отравленной истлеет
В жестоких корчах.
Навсегда настигнут
Самим собой…
«Приближается край… Но не хочется верить…»
Приближается край… Но не хочется верить.
На краю затоскую о крае родном.
А Потерянный рай назван именем зверя,
А грядущий Эдем мечен страшным числом.
Я был вдрызг одинок без любви и России.
Я был просто дурак, обреченный на жизнь.
Но, прозрев, я объят тьмою невыразимой,
Где позор на разоре и злоба на лжи.
Треугольная мгла в треугольном убранстве —
Этот проклятый знак врезан в сердце стране.
Шесть грехов бытия.
Шесть зияний в пространстве.
Шестипалый захват, что присущ Сатане.
А меж тьмою и мной – только крестик нательный,
Только слово прощенья за ради Христа.
А иначе не снесть этой муки артельной,
Этой трассы над бездной, что страхом пуста.
Восточные стансы
Я запрягаю мрака караван
На берегу полуночном и диком.
Мечтавший о труде равновеликом
Таланту, что Отец мне даровал,
Я запрягаю скорби караван.
Тот, кто пророку диктовал Коран,
Архангел или Столп громоподобный,
Молчит поныне в области загробной,
Не избран я, хотя, быть может, зван
Тем, кто пророку диктовал Коран.
Горит Синай. Безмолвствует Ливан.
И облака плывут над Аркаимом.
И на Алтае в воздухе сладимом
Золотоносный цедится туман.
Горит Синай. Безмолвствует Ливан.
Узда и шпоры – дьявольский обман.
Ведь пустоту ничем не оседлаешь.
Пророк велик. Но ведает Аллах лишь —
Кому я нужен и зачем со-здан!
Я запрягаю мрака караван.
Тамань
Тмутаракань, Тументархан,
А много раньше – Гермонасса…
Накрой, кунак мой, дастархан
На глади синего паласа.
Твой предок возлагал халву
На ворс