плоды своего детища, над которым он работал больше 15 лет. Стены отдавали ужасной сыростью, ведь были полностью земляными. При постройке этого подземелья не был использован ни один камешек, всё сделано из органических материалов. Единственное, что здесь присутствовало от человека – металл и магический раствор ярко-зелёного цвета, что заполнял цистерны, в которых покоились тела людей.
Человек неслышно ступал между рядами этих цистерн и вслушивался в то, как работают системы жизнеобеспечения, трубы для доставки кислорода и огромные кулеры, что не давали раствору нагреваться при взаимодействии с магическими нитями.
Это помещение, хоть и кишело растительностью (по стенам плелись корни деревьев, а вокруг цистерн вился плющ), вообще не подавало признаков жизни. Лишь иногда краем глаза можно было заметить, как вздымается грудь у того или иного человека в цистерне.
Незнакомец тихо и нежно прикоснулся ладонью к стеклу одного сосуда и даже сквозь кожаную ткань перчатки почувствовал холод, который был непривычен для этого места. Хоть тут и было сыро, но температура не была низкой. В подземелье было довольно тепло из-за постоянно работающей техники энергоснабжения, да и все цистерны были тёплыми, едва не горячими. И всё из-за магических нитей, которые опутывали это место буквально как паутина снующего паука. Одна из цистерн постоянно оставалась холодной, словно лёд. Связь нитей с душой того, кто находился внутри, была почти нулевой, и при этом сила самой души пересекала все возможные цифры. Приборы, которыми ее пытались высчитать, сгорали в первые же секунды. Это был наилучший экземпляр среди всех.
Мужчина прошептал, так, чтобы его никто не услышал:
– В скором времени мы запустим проект… и тогда мы снова будем вместе… навсегда…
Словно ожидая услышать ответ от почти бездыханного тела, незнакомец на несколько секунд замер, но ответа не последовало. Он прервал касание плавным движением руки, и на его кисть опять упала ткань мантии.
– Вы что-то сказали, сэр? – спросил тот, кто шел впереди и записывал информацию в графическую базу данных.
– Нет, ничего. Как проходит разработка последнего чита? Когда примерно вы сможете дать точное время начала исполнения плана?
– Разработка идёт полным ходом, – ответил помощник, не отрываясь от экрана графической таблицы, что проецировалась прямо в воздух. – Примерно через неделю мы сможем начать работу «Второго сервера».
– Как обстоят дела с энергоблоком? На сколько времени ещё хватит последнего инфериона?
Помощник несколькими движениями пробежался по клавиатуре того же рода, что и таблицы, и, осмотрев параметры изумрудного энергоблока, ответил незнакомцу:
– Сил последнего инфериона хватит еще на три месяца. После этого материал исчерпает свою энергоспособность.
Это всё, что нужно было узнать человеку в капюшоне. Он сам принимал участие в разработке всего этого, и единственное, что ему требовалось – информация о параметрах обеспечения техники.
Они шли среди светло-зелёного свечения к выходу. Проведя базовый осмотр всех цистерн и заверив все в таблицах, убедившись, что все цифры в порядке, оба решили возвращаться к основной работе. Но не успели дойти до двери, как в лабораторию вбежал молодой человек в белом халате и, запинаясь, начал говорить:
– Вас… там… ждут в зале сената… все графы… собрались…
Обладателю черной мантии больше не требовалось слов. Было ясно, как день божий, что графы недовольны всем происходящим. Еще немного, и они захотят помешать исполнению плана.
Выбравшись наверх из подземелья, он направился в зал, где его уже ожидали все властители континента. Стук ботинок поглощался стенами, которые были покрыты сетью зеленоватых линий и разделены на множество угольников. Казалось, что коридоры, по которым он шел, бесконечны, а потолок над ним был настолько высок, что даже пятеро человек, стоя друг на друге, не достигли бы его.
Стиль коридоров оказался странной помесью готического и техно-стилей. Окна напоминали порталы-розы, как в церквях готического стиля, стены имели темно-серый, почти черный цвет, и лишь свет сквозь сложные рисунки-линии давал очертания всем предметам.
Незнакомец добрался до двери сената, созданной в тех же традициях готики. По ее краям расположились две колонны, врастающие в потолок, которые обвивали каменные лозы винограда.
Дверь со скрипом открылась, и человек вошел в просторное помещение, где уже сидело несколько десятков людей. Он прошел вглубь зала и занял свое место – главное среди всех.
К трибуне, что стояла в середине просторного помещения, вышел статный мужчина лет 35 отроду и властным голосом, как и полагалось ему по статусу, начал говорить кратко и по делу:
– Из 54 графств, на которые разделен наш континент, 50 недовольны происходящим в столице. Мы считаем, что работу над проектом стоит прекратить в ближайшее