использовать уже сейчас.
– Это «кошак»1 Эркеля? – он придал своему голосу насмешливые интонации. – Уже на игле? Тогда садим прямо сейчас – он тут за пару суток дойдёт до точки, после которой на него можно будет записать все мобильники. Только у Хорвата за последний месяц полтора десятка нераскрытых краж.
Наги знал, что это невыполнимо, но он никогда не уклонялся от выполнения служебных обязанностей – эта сомнительная «привилегия» должна была доставаться нижним чинам.
– Ну, так сразу не получится. – Ковач начал переминаться с ноги на ногу – он всегда так делал, когда его пытались выбить из седла. – Но взяться за него нужно сейчас, мы всё равно будем неоднократно встречаться в последующие годы, я в этом абсолютно уверен.
– Не знаю. – Наги стряхнул пепел прямо в окно. – Дело мелкое, развалится. Соглашение о сотрудничестве подпишет?
– Нужно работать.
– Понятно. – Наги понял, что Ковач просто пришёл за помощью в этом вопросе. – А в камерах сейчас никого нет нормального, кто бы ему всё как надо по полочкам разложил?
– Дай мне Ангела.
Информатор, носивший кличку «Ангел», также «Агнес», являлся особой гордостью Лайоша Наги. Покрытый устрашающими наколками, этот уголовник на деле в тюрьме был проституткой, предоставлял сексуальные услуги за сигареты и наркотики. В последнее время он пребывал на свободе – подвизался на рынке, где зарабатывал мелким мошенничеством и вымогательством.
– Ангел, кстати, судим за грабёж. Ладно, Имре, сейчас я ему позвоню, пусть этого мальчишку на тебя гонит. Но… Он умолк. – Послушай, а Эркель бы должен был ему всё рассказать, что там к чему, да и в камеру с таким малолеткой подсаживать… Если оно всплывёт…
– Да Ангел ещё тоже молодой, ему не то девятнадцать, не то двадцать. На несколько часов всего – никто и не заметит.
Наги, казалось, колебался. В конце концов, чувство локтя, отличающее всех полицейских, победило.
– Ладно, сейчас ему перезвоню. Может, действительно прибежит, посидит тут немного. – Наги сплющил окурок о подоконник. Ковач, удовлетворённо улыбаясь, покинул кабинет, оставив его хозяина размышлять о случившемся. Прочистив горло, следователь подошёл к большому тёмно-зелёному сейфу и открыл его собственным ключом. Наги достал оттуда две папки, одна из которых была заметно толще другой, и сел за исцарапанный письменный стол, которому было уже не менее двух десятилетий. Сперва он приступил к изучению содержимого большой папки. Там были и фотографии, сделанные скрытой камерой, и копии протоколов допросов. Всё, что можно собрать на Эркеля, не являясь официально назначенным следователем. Казалось, всё было ясно. Нашлось и упоминание об Андраше Каллоше, но отрывочное, более в связи с его знакомством с неким Энё Негьеши, совершенно никчёмным типом, наркоманом и психически больным. Последний уже имел условную судимость и жил