очень жаль, – сказал он, полагая, что выражает мысли не только свои, но и троих карабинеров.
Агата сверкнула на него глазами, столь похожими на вечно пылающие очи Энрики:
– Да пошел ты! Щенок фабиановский.
Герландо шикнул на нее и крепче сжал руку. Нильс отвел взгляд, уставился в окно. Шло бесполезное время. Как будто оно может что-то изменить для несчастной скрипачки. Не бо́льшим ли благом будет разыскать ее скорее и оборвать мучения?
– След взят! – завопил сверху восторженный Ламберто. – Ну что, синьоры карабинеры, синьор палач? Идемте, я покажу вам, куда стрелять и где рубить!
Моток веревок и щепок скатился по ступеням, вновь превратился в щенка и повторил свой невероятный «тяв», трясясь от нетерпения.
***
Нильс первым заметил припорошенные падающим весь день снегом следы босых ног и до крови закусил губу. Несчастная девчонка! Да что ж за жизнь-то такая несправедливая?
– Ага! – завопил Ламберто, углядев следы минуты через две. – Видели?! Скоро уже!
– Радость-то какая, – проворчал Томмасо.
«Щенок» ковылял по рыхлому снегу, за ним, поднимая полы рясы, торопился Ламберто, на пятки ему наступал Нильс, в затылок которому дышали трое карабинеров. Путь освещали факелами – на этой улочке фонари не приживались. Поговаривали, колдун не любил свет.
Вскоре к следам прибавились другие, возникла какая-то заминка, а потом босые следы исчезли. Ламберто ничего не сказал – видать, не придумал ни одного объяснения. А Нильс приободрился: кажется, у Энрики появился защитник.
Щенок же не обратил на перемену внимания. Ковылял и ковылял себе, ни на миг не останавливаясь. Мелкая безжалостная скотина, подумал Нильс. Дать бы пинка, чтоб на другой край земли улетел!
– След ведет к дому колдуна! – обрадовался неизвестно чему – наверное, просто завершению пути – Ламберто.
Бесформенная громада в конце улицы светила окнами в нарушение всех установлений Фабиано. И если со второго этажа сочился лишь мягкий свет свечей и метались тени, то первый этаж буквально сиял, сделав ненужными факела.
– А разве мы уполномочены обыскивать дом колдуна? – поинтересовался Томмасо.
– Со мной – уполномочены! – Ламберто побежал быстрее, но добраться до крылечка не успел. Одновременно распахнулись все окна в доме, дверь – тоже. Что-то громыхнуло, зеленый свет прянул на улицу, ослепляя. Порывом ветра повалило всех, кроме Нильса, который лишь отступил на шаг. Щенок-нюхач, взвизгнув, распался на составляющие и разлетелся по улице, но больше в нем не было необходимости.
– Йу-х-х-ху-у-у-у! – восторженно взвыл кто-то, кого колдовской волной вынесло на крыльцо. – Кажется, я накосорезил так, как никогда в жизни! Наверное, это от святой воды. Да. Да, однозначно, надо отлить. О! Здравствуйте, девочки, а вам кого?
– Синьор Алгиси? – Нильс шагнул навстречу Рокко. – Согласно нашим сведениям, вы укрываете у себя осужденную на смерть преступницу Энрику Маззарини.
– Я?! – изумился Рокко, прижимая кровоточащую