что ровная, но хоть асфальт был. Частые дворы мы объезжали стороной, они были от меня по правую руку. Минут через пять, дорога опять повернула направо, и вот уже с левой стороны вырос огромный десятиэтажный дом со своими гаражами двориком и раздолбанными дорогами к берегу. Спустя еще пару минут, наша машина вновь вывернула на Большевитскую. Здесь прибавили ходу – пока обследовали окрестности, поток поубавился. Ехали прямо. Вскоре показалась дорожная развилка, Степа перестроился вправо, через секунду свернул и вот уже мы двигались поверху поперек трассы. Справа сверху была видна автобусная остановка, затем небольшой мост через реку.
– Это тоже Обь? – Спросил я.
– Нет, это Иня, там чуть дальше начинается уже Бердское шоссе. А сейчас мы на разъезде в Первомайку.
Я кивнул, хотя все эти места и названия я видел и слышал впервые, и они ни о чем мне не говорили. Мы еще немного поветляли, затем нырнули в тоннель под железнодорожной линией. Выехали с другой стороны. Трасса повела влево, затем резко вправо. Кругом были машины, люди. По идее, мы должны были скоро прибыть на место, но в моем представлении должен быть пустырь, безлюдье, а тут еще даже не окраина города. Через некоторое время мы достигли остановки «Планетарий». Сразу же свернули и вновь направо. Опять поехали по ровной городской дороге мимо остановок, новых многоэтажек, магазинов, витрин, реклам и прочей атрибутики города.
– Степа, мы точно едем туда?
– Точно, чего ты?
– Просто на карте это пустырь…
– Да, минут десять, будем на месте. На самом деле, быстро двигаемся, думал, на большевичке проблемы будут с движением. На Первомайке не так.
Спустя пару минут выехали на улицу Ключ-Камышенское шоссе – название мне вновь подсказал один из домов. Через метров триста, улица стала резко поворачивать влево, но Степа в который раз свернул с магистрали в правую сторону на сельскую дорогу. И уже через полминуты мы ехали по размытой дождями и разбитой машинами колее, удаляясь от последнего одноэтажного здания, похожего на склад. Впереди на нас надвигалась лесная чаща.
– Вот уже и пустырь, как и просил,– хмыкнул Степа,– скоро приедем.
Машина остановилась возле ворот высокого забора из зеленых листов металлического шифера. Он появился из-неоткуда, словно выскочил из глубоких зарослей берез вперемешку с соснами и редкими кустарниками. Возле закрытых ворот находилось небольшое строение, напоминающее билетную кассу какого-нибудь аттракциона. Свежий сруб из бревен, небольшое оконце, чуть левее дверь и круглая крыша, покрытая черепицей. Очевидно, тут должен был сидеть кто-то из охраны.
Мы вышли из машины. Воздух пах мокрым свежим лесом, травой, а откуда-то со стороны чуть тянуло дымкой. Степа, хлопнув дверкой, прямиком ринулся к охранной будке. Прильнул к окну, постучал, затем сделал шаг и дернул дверь. Открыта. Заглянул, затем скрылся на секунду внутри, выглянул.
– Жени нет,– констатировал он, задумчиво глядя на меня.
– Нам туда? – Головой указал я на стальные ворота.
– Да, пошли.
Ворота