встречать такую заботу о ближнем. Жаль только, что на меня она не распространяется.
– Я не доверяю вам. Вы всего лишь марионетка, а я беспокоюсь о том, что может принести ваше пребывание здесь. Я должен лишить вас надежды, что, если вы избавитесь от избранника, вас будет ждать нечто хорошее. Вы никто за пределами этого замка, и даже здесь ваша судьба незавидна.
Я побледнела.
– Вы хотите сказать, что я могу… навредить, – слово «убить» я не смогла произнести, – князю Нерстеду?
– Я сказал достаточно.
Ино в упор на меня посмотрел, не оставляя сомнений, что я все поняла верно. Неужели он думал, что я на такое способна? Но как бы то ни было, перестраховывался он, а страдала я. Не хочу стать гостьей в собственном доме после смерти мужа.
– Я настаиваю на том, чтобы мне вернули деньги моей семьи в случае несчастья. Я не желаю дурного князю Нерстеду, что бы вы ни думали. Я приехала сюда, чтобы начать жить с чистого листа.
– Я не могу полагаться на ваше слово. Для меня оно ничего не стоит.
– Не судите по себе. Я понимаю, что человек, готовый украсть чужое, ничего не знает о чести.
– Я думал, мы уже решили этот вопрос.
– Увы, время идет, но одно не меняется: на мое состояние не перестают покушаться.
Он сжал руки, опираясь ими на стол.
– У вас есть ко мне что-то еще?
– Никто не воспитает детей лучше, чем их собственная мать. Тем более что речь идет об опекуне с весьма сомнительной репутацией…
– Наследник рода должен воспитываться мужчиной. Впрочем, под вашим крылом даже девочки могут вырасти неизвестно кем.
– На что вы намекаете? – прошипела я, жалея, что Хейн не научила меня пользоваться кинжалами. Мне очень хотелось пролить кровь.
– Я не намекаю, а прямо говорю, огненная. Нравы в Арманьеле… весьма раскрепощенные. Думаю, для вас окажется это новостью, но в Льен невеста должна взойти к алтарю чистой и невинной.
Я почувствовала жар. Как он смеет говорить подобное?! Демоны! Никогда еще мне не приходилось так смущаться. В моей стране не было такого культа непорочности, как в Льен, но это не значило, что мы погрязли в разврате. Да что уж там говорить, если я сама впервые поцеловалась именно здесь, в царстве. Как глупо судить других из-за нелепых домыслов!
Я гордо выпрямилась и надменно посмотрела на Ристриха. Не буду оправдываться, все равно это ничего не изменит.
– Боюсь, что вам понятие о достоинстве вообще не знакомо, – холодно сказала я.
– Пожалуй, но лучше примером вашим детям стану я, а не женщина, приковывающая внимание всех мужчин в замке.
Я едва не расхохоталась. Чье внимание я приковываю?.. Да кроме него, на меня никто не смотрит. Впрочем, даже взгляды самого Ино больше полны ненависти, чем любви. Тем более удивительно, что для него проявление красоты и женственности – нечто плохое.
Я всегда стараюсь меньше обращать внимания на чью-то внешность. Хотя в светском обществе цена и фасон платья подчас бывают важнее личности, его носящей. Мне кажется, что умение поддержать беседу, ум и манеры куда важнее. Жаль,