А он жену Полунина и сына только отпевал, а самого-то… Даже гроб его в церковь запретил вносить. Во как!
В Кате же названная фамилия многое вызвала в памяти. Анатолий Полунин был прокурором Старо-Павловского района. И его трагическая гибель, и страшная кончина его семьи в мае этого года всколыхнули не только тихий Старо-Павловск, но и все Подмосковье. О трагедии писали газеты, а слухи ползли самые мрачные и противоречивые. И вот, не прошло и трех месяцев – сегодня как раз второе августа, – и в этом районе новое ЧП. И обстоятельства его кое в чем совпадают с…
В дежурной части главка Кате сообщили, что в район вместе с опергруппой срочно выехал Никита Колосов – начальник отдела по раскрытию убийств. И это известие Катю заинтриговало: в сводке ведь ясно сказано – «самоубийство». Зачем ехать на подобное происшествие Колосову? Или при осмотре места уже возникли какие-то сомнения? Что-то там нечисто и Никита лично отправился выяснять? Они подозревают инсценировку? И на самом деле гибель этого несчастного Михаила Ачкасова не самоубийство, а хладнокровно осуществленное убийство, замаскированное под… Но тут Катя оборвала себя: «Хватит, вечно ты торопишься. Сейчас приедем и все узнаем на месте».
В этот теплый и пасмурный августовский день городок Старо-Павловск встретил их сонной, ленивой тишиной. Катю всегда поражало то, как отличается в таких подмосковных городках ритм жизни от столичного. Кажется, недалеко от Москвы, а жизнь иная. Поля, заросшие травой, деревеньки, леса и перелески, и вдруг – этакое «новорусское» чудо, замок из красного кирпича под медной крышей, более похожий не на жилой дом, а на роскошный лабаз. А затем – снова поля, коробчонки хрущевок какого-нибудь рабочего поселка, издыхающий по причине кризиса заводик, и снова – поля, лес. А за ним – городок: главная улица, где все еще целы старинные купеческие дома (деревянный верх, каменный низ), церковь, коммерческие ларьки вокруг площади тесным хороводом, гипсовый памятник «вождю», сиротливо торчащий на пятачке перед зданием бывшего райкома, стекляшка бывшей же городской пивнушки, где теперь красуется горделивая вывеска: «Казино Фламинго». И – безлюдье на улицах, затененных липами. Только белье на балконах пятиэтажек парусом вздувается на ветру, хлопает да из какого-нибудь открытого окна на третьем этаже доносится песня Киркорова «Зайка моя».
Но Катя отлично понимала: сонная тишина и безлюдье – отнюдь не следствие лени горожан. Просто… В Старо-Павловске, по улицам которого она сейчас проезжала, из четырех местных предприятий работает лишь одно. И безработное население в основном мотается на заработки в Москву, а летом живет за счет огородов.
Водитель лихо свернул в кривенький проулок. Справа пошло какое-то чахлое редколесье. Таким Катя и увидела городской парк «Водник» – цель их путешествия. Они притормозили у парковой карусели, полуразвалившейся и ржавой. Здесь уже стояли два милицейских «газика» и «Скорая». Однако врачам на этот раз спасать кого-то было уже поздно. Местную карету «Скорой помощи» задействовали