словно лед. Не тот, что покрывает реки и делает скользкими дороги, а тот, что поломан, торчит острыми иглами и грозит поранить кожу до крови.
– Что?.. – Алесана не могла поверить ушам, – как ты можешь? Он же был нашим братом!
– Который наложил руки на себя и несмываемую тень на имя семьи.
– Как же просто ты поверил версии следователей! Сандор не мог так поступить. Его тело даже не обследовали на наличие сторонних чар. Они же закрыли дело уже через три дня!
В два шага Фабиан оказался рядом и схватил Алесану за плечи, впившись пальцами в кожу. Даже теплая ткань платья не спасала от его желания сделать ей как можно больнее.
– Какая же ты глупая девчонка! Да! Он сделал все сам! Стоя прямо на этом месте и глядя тебе в глаза! Без записки! Без каких-либо объяснений!
Он встряхивал сестру после каждой произнесенной фразы. Казалось еще немного, и стихийный Огонь, что уже запалил всполохи в его глазах, вырвется наружу, уничтожив все вокруг. Хотя, тут нечего было уничтожать… И пусто было не только на злополучной площадке старой башни, Алесана неожиданно поняла, что сама опустошена и ничего не чувствует. Она смотрела в лицо Фабиана абсолютно сухими глазами и ждала, когда его холодная истерика прекратится. И это произошло. Неожиданно, как и началось. Он просто остановился, не опуская рук и не отводя от ее лица взгляда.
Мягко притянув к себе, сжал в непривычном и отстраненном объятии.
Алесана не могла припомнить, обнимал ли ее Фабиан хоть раз за всю жизнь. Она прикрыла глаза и прижалась щекой к его груди. Впервые за два года, в голове у нее не было ни одной мысли.
Они находились в пути уже два часа. Алесана листала вчерашнюю газету, особо не вдумываясь в смысл текста и украдкой посматривала на Фаба. Он не произнес ни слова за все это время. Оказалось, что он увидел ее на крыше башни, когда ставил сумки в карету и переместился к ней без какого-либо портала памяти, задействовав кровную магию. Зачем это сделал и почему так разозлился, Алесана не могла понять. Но то короткое, отстраненное объятие и вовсе выбило ее из колеи. Оно говорило о том, что Фабу не все равно. Она неожиданно задумалась: почему стихией ее брата является Огонь, если рядом с ним всегда так холодно? Даже на близком расстоянии, какое было меж ними в тот момент.
– Фабиан? – решила первой нарушить слишком затянувшееся молчание.
Брат оторвался от разглядывания неразборчивых разводов за окном и молча направил на нее взгляд, ожидая продолжения.
– Неужели ты там хоть что-то видишь?
Раскочегаренный колдовством поезд мчался на такой большой скорости, что за маленьким окошком купе ничего не удавалось разглядеть более или менее отчетливо. Лишь размытые полосы приглушенных сумерками оттенков. Но Фабиан вглядывался в них довольно долго. Алесана понимала всю глупость своего вопроса – конечно же он ничего там не разбирал, просто нужно было смотреть куда угодно, только не на нее – но больше терпеть напряжение в купе она никак не могла.
– Мне так легче думается, –