полумраке юноша все же отчетливо разглядел своих гостей. Он низко склонил голову в знак приветствия и в ответ получил поклоны, а потом спросил, снедаемый любопытством:
– Добрые мои духи, берегущие дом, скот и хлеб, что так рано привело вас ко мне, иль беда, иль радость?
– Здравствуй, хозяин, – с некоторых пор доброжил стал так называть Керка. – Прости, что потревожили твой сон, но мы не могли не прийти к тебе в такой день.
– В такой день, а что сегодня за день? – удивленно переспросил Керк и поднявшись с ложа, уселся на нем.
– Ну, как же, ведь вчера ты впервые воспользовался присухой. И победил своего злобного брата, – с нескрываемым восторгом сказал доброжил, а дворовой и жихарь в согласии закивали головками так, что их длинные, патлатые волосенки замотылялись из стороны в сторону.
– Как вы об этом узнали? – очень тихо поинтересовался юноша и взволнованно оглядел нежданных гостей.
– Очень просто, – пояснил доброжил, и провел коротким волосатым пальчиком у себя под носом, по-видимому, утираючи там какую-то склизкость. – Ведь я бываю везде во дворце…везде.. Вчера я видел, как Эрих сызнова, заметь… сызнова толкался около двери в светлую комнату. И так как мне не по душе не порядок, я задержался поглядеть, что же будет. Вскоре из комнаты вышел ты, а этот злыдень припустился бежать по коридору. Я видел, как на лестнице вы встретились, и поспешил к тебе… И слышал я ваш разговор, злобные слова Эриха брошенные в тебя… Все, все слышал! И был дюже сам сердит… Однако весьма остался доволен тем, как ты его усыпил. Ха…ха…ха… свалилась…
валилась эта скверна на пол и всю ночь там проспала. Вот же Дола расстроится тому событию… ха..ха..ха.
– Ах, ты, а я и не подумал, что он всю ночь будет спать на полу, – искренне огорчившись, изрек Керк.
– Ага! – вмешался в разговор дворовой, верно также как и его собрат испытывающий довольство от поступка сына правителя. – И еще весь день до ночи спать будет!
– Еще весь день до ночи, как же я об этом не подумал. Отец огорчится, что я использовал свой дар в ущерб Эриху, – удрученно закачав головой, заметил юноша и губы его чуть дрогнули.
– Не-а, не огорчится, – молвил доброжил, и широко просиял улыбкой.
– Не огорчится? Почему, почтенный доброжил? – вопросил Керк, оправляя правой ладонью книзу растрепанные после сна волосы.
– Не огорчится, потому что он уже обо всем знает, – радостным голоском произнес старичок, и резво поднявшись на свои маленькие ножки, неспешно прошелся по краю ложа.
–Откуда? – тревожно спросил Керк и поглядел сначала на прохаживающегося доброжила, а затем перевел взгляд на дворового.
Доброжил какой-то миг медлил с ответом, все еще медленно прогуливаясь по ложу, затем он остановился, и, вперившись в лицо юноши очами, с удовольствие потер меж собой ладошки, да пояснил:
– От меня. От меня, он узнал… Ибо я молчать не стал… я все.. все ему поведал.
– Ты,