огромный букет цветов.
– Ты не сказал ей, что у меня аллергия на эту вонючую гадость? – поморщив нос обратилась к сыну Сара Исаковна, словно рядом никого не было. – Ты точно хочешь моей смерти.
– Да прекратите вы, наконец! – не выдержала Алина. – Никто не хочет вашей смерти. Живите сколько вам вздумается, но только дайте и нам жить. Я люблю вашего сына. Он любит меня. И я очень хочу полюбить вас. Сделайте хоть один шаг для этого. Пожалуйста.
Они долго стояли посреди коридора и смотрели друг другу в глаза.
– Хорошо, – не выдержав эту дуэль произнесла Сара Исаковна, – я попробую.
Признаться честно, у неё ничего не получилось, и недавний телефонный звонок от невезучей соседки, не сумевшей обрести новую родину, только усилил тревожные чувства, бушевавшие в душе у пожилой матери на протяжении всех девяти лет, которые Алина прожила в браке с её сыном.
– Сарачка, тебе обязательно нужно приехать, – услышала она в трубке знакомый голос, – и как можно скорее, Сарачка.
– Что-то с Виталиком?
– Думаю, что да…
– Всё-таки не уберегла, сука, – в сердцах выругалась Сара Исаковна, и бросила трубку.
Подробности её не интересовали, достаточно было того, что сын в беде. Она собрала всё, что у неё было припасено на смерть, объявила израильской родне, что улетает спасать Виталика, и те ещё скинулись ей на билет.
– Сара Исаковна, вы в своём репертуаре – сказала Алина, попытавшись обнять свекровь, вышедшую из зоны прилёта
– Не я это начала, – ответила та, отстранившись. – Что с Виталиком?
– Вы всё скоро узнаете.
– Что за тайны мадридского двора? Я ненавижу тайны и ненавижу сюрпризы. Повторяю, что ты сделала с моим сыном?
– Вы считаете, что я способна на что-то такое, о чём вы думаете? – спросила Алина, открывая пассажирскую дверь машины.
– Да. Способна, – кряхтя ответила Сара Исаковна, усаживаясь на переднее сиденье. – Ты только одно неспособна сделать – родить мне внука. Сколько лет уже вместе. Вы что спите в разных комнатах? Как можно десять лет увиливать. Хочешь, чтобы я умерла так и не став бабушкой?
– Хорошо, Сара Исаковна, я работаю над решением этой проблемы. Ну а пока от шуток перейдём к делам серьёзным. Виталий действительно болен, – Алина повернула голову, чтобы посмотреть на реакцию свекрови.
– Всё-таки материнское сердце не обманешь, – вздохнула та. – На дорогу смотри, а то ещё и меня угробишь. Что с ним?
– Рак.
– Вот дерьмо! Виталик сейчас в больнице?
– Нет, он дома. Его выгнали месяц назад, сказали, что нельзя портить показатели.
– Не поняла. Какие показатели? Они что там с ума все посходили?
– По смертности, Сара Исаковна, по смертности. Он должен был умереть ещё тогда, на следующий день после выписки. Но он жив, – Алина незаметно смахнула слезу. – Понимаете, жив. Это чудо. Никто из докторов не верил, что такое может случиться, а я верила. Я знала…
Она, в ту первую ночь, которая могла стать последней для её мужа, так и не смогла