благополучие, и их силы подтачиваются страхом. Сильные держатся за свою жизнь и дорожат ее хорошим качеством. Как только среди тех, кто обладает привилегированным статусом, поселяется паника, она вынуждает их преувеличивать реальный потенциал неведомого, но, по сути, слабого врага, и по мере того как последнему приписываются несуществующие потенции, коллективное чувство безопасности, так необходимое для комфортного существования общества, подвергается эрозии. Позволив же паническим настроениям подтолкнуть себя к неадекватным ответным мерам, господствующее сообщество становится заложником своего немощного противника.
Слабые фанатики не способны изменить собственное положение, но в их власти делать жизнь стоящих выше себя все более незавидной. Сила слабости – политический эквивалент того, что военные стратеги называют «асимметричными боевыми действиями». Фактически революция в военном деле, доводящая до максимума физическую силу того, кто главенствует в технологической сфере, компенсируется резким ростом социальной уязвимости, усиливающим страх сильных перед слабыми.
Силе слабости доступна эксплуатация четырех новых реалий современной жизни. Во-первых, круг тех, кому доступны средства огромной поражающей силы, уже не ограничен мощными высокоорганизованными государствами. Как отмечалось в первой главе, способность нанести масштабный ущерб обществу в целом и в еще большей степени лишить покоя массы людей становится все более досягаемой даже для сравнительно небольших, но решительно настроенных групп людей. Во-вторых, мобильность населения в планетарном масштабе, которой способствует не только наличие скоростных транспортных средств, но и нарастающая миграция, уничтожающая барьеры между обособленными прежде обществами, в сочетании с появлением всемирной коммуникационной инфраструктуры упрощает планирование и координацию для подпольных ячеек, которые в иных обстоятельствах действовали бы несогласованно. В-третьих, проницаемость демократических систем, облегчая проникновение и внедрение в открытые общества, делает чрезвычайно трудным выявление угроз и в конечном итоге делает доступной для повреждения саму социальную ткань демократии. В-четвертых, системная взаимосвязанность современного общества создает благоприятную среду для развития цепных реакций. Если пострадает даже только один из ключевых элементов системы, это вызовет эскалацию социального беспорядка и взрыв панических настроений.
Короче говоря, тактика «шока и трепета», провозглашенная стратегами революции в военном деле, получила противовес в виде парализующей паники, которую слабая сторона запросто способна посеять в рядах могущественного противника. Примером служит колоссальная переоценка общественностью возможностей террористической сети «Аль-Каида», которую считают прекрасно организованной, высокодисциплинированной, способной проникать в любую структуру тайной армией террористов, владеющих