романтик! – воскликнула Рената, принимая бокал.
– Только исключительно в приятной компании. Но, говоря серьезно, любой мастеровой должен осознать, что пока он не овладеет мировыми рынками, он будет жить впроголодь. Производитель должен понять, что, если он хочет жить, он должен держать в своих руках мир и мировую торговлю и что он – конченый человек, если даст миру выскользнуть из своих рук. – Родст торжественно встал. – Позвольте тост! За наш общий успех и за каждого, кто к нему причастен! И за королеву!
Бакалы мелодично звякнули. Вино оказалось превосходным, впрочем, другого Сэмюелю Родсу и не подали бы.
– Знаете, я подумываю создать особое Имперское общество, – признался он, возвращаясь к мясу, – что-то вроде неформального клуба верных рыцарей Её величества, которые будут всесторонне продвигать интересы нашей великой державы.
При словах «общество» и «рыцари» Джеймс невольно вздрогнул и перестал жевать. Но Родс, похоже, имел в виду что-то своё.
– Всесторонне: предприниматели, финансисты, деятели культуры – бойцы разных фронтов, но одной армии, – пояснил он, довольно заметив реакцию лорда, – а что касается мистера Кинзмана, который вас интересует…
Он так резко перевёл тему, что Джеймс опять едва не поперхнулся, на этот раз вином. Рената сохраняла завидное спокойствие, лишь заинтересованно кивнула.
– Да, он брал у меня в долг названную вами, мисс Лайтвуд, сумму под означенный процент, около полутора месяцев назад, да. И да, почти сразу перевел её на счет моего партнёра в качестве отплаты за один из наших трофеев.
– Что за трофей? – живо уточнила Рената.
– Ох, вот тут затрудняюсь помочь, – с искренней досадой вздохнул сэр Родс, – какая-то африканская редкость, кажется, даже из личной коллекции Крэгера. Такие штуки охотно покупают столичные коллекционеры. Надо заметить, что я и Кинзман сотрудничали через посредника, Джозефа Риплинга, это военный корреспондент «Времен», еще он занимается синематографом, снимал на пленку наши успехи. Очень толковый молодой человек! Он связался со мной в Родезии, когда война уже, по сути, подходила к концу, и сообщил о затруднениях нашего общего знакомого. Сделку мы совершили в местном отделении Банка. Мистер Кинзман – уважаемый в обществе джентльмен, он обладает надежной деловой репутацией, и я счел своим долгом… дать ему в долг, хе-хе.
– И это всё? – резко переспросил Джеймс, не в силах скрыть разочарование. – У Вас есть предположения, что с ним могло случиться?
– Увы, – тот лишь пожал плечами, – последний раз я виделся с ним лично еще до войны, когда бывал в столице.
Джеймс метнул холодно-испепеляющий взгляд на Ренату. Тоже, нашла ценного свидетеля! Но она, кажется, даже не заметила его злость.
– А что было дальше с тем трофеем? – уточнила она.
– Насколько я знаю, Риплинг сам взялся его доставить в Лондониум, –