садились в кузов и ехали через весь город. Тогда еще не было моста Александра Невского, и нас через Неву перевозил паром. Это был маленький пароходик. По обе стороны Невы были сделаны навесы, под которые приставал пароходик. На навесах росла трава, это минимально маскировало пароходик.
Мама ревностно относилась к нашему огородику, и к нашему удивлению там, что-то росло. Но однажды мама решила съездить дополнительный раз. Как мы добрались до переправы, я не помню. Помню, что мы были одни на поле.
В эти дни немцы интенсивно бомбили город. Шли волна за волной. Отбомбившись, они шли как раз над нашим полем.
Вдруг я заметил, что из пролетевшей группы отделился самолет. Это был Юнкерс. Его мы хорошо знали. Все мальчишки говорили, что немцы к крыльям этих пикирующих штурмовиков приваривали рельсы, в которых просверливали отверстия. Когда он пикировал для атаки, они издавали такой звук, что он просто парализовал людей. Как я узнал впоследствии, эта наивная версия была близка к истине.
На самом деле они были оснащены сиреной, которая приводилась в действие потоком набегавшего воздуха, и производила вой во время пикирования, оказывая психологическое воздействие на противника.
Мы с мамой залегли между грядками. Защита была слабая. Самолет пролетел на очень низкой высоте, что еще больше пугало. Я, как до сих пор мне кажется, видел лицо пилота, он было закрыто очками, но он улыбался. Дальше произошло неимоверное.
Ему оставалось только нажать на гашетку пулемета и прошить нас, но вдруг из самолета вывалился чемодан на веревке, и из него посыпались бумажки (листовки).
Когда он улетел, я побежал собирать эти желто – синие бумажки. Мать еле меня поймала. Рядом было скрытое минное поле, и я мог запросто подорваться.
Она тщательно обыскала меня и выбросила бумажки, которые я подобрал. Она мне разъяснила, что это нехорошие бумажки, где немцы зовут нас перейти на их сторону.
На этом мы быстро засобирались и пошли к парому.
Паром стоял под накрытием, так как пока мы добирались, к нему пошла следующая волна бомбардировщиков.
Мы сидели внутри парома, я у открытого окошка. Передо мной был швартовой конец. Это толстый канат. Делать было нечего, и я начал его дергать туда-сюда. Кончилось это тем, что он упал в воду.
Я испугался и пересел на другое место. Дальше произошло тоже до сих пор непонятное для меня. Паром начал потихоньку выплывать из укрытия.
Один из пролетающих бомбардировщиков вернулся и скинул бомбу (наверное, небольшую). Пароходик подняло на большой волне, после чего он с размаху рухнул назад. Все кто там был, падали и бились об острые края скамеек, но остались живы.
Когда все немного пришли в себя. Вышел капитан, и задал резонный вопрос: «Кто отвязал швартовый конец?».
Все взгляды устремились на меня. Моя хитрость с пересадкой не удалась.
Вся толпа бросилась ко мне. Я не знаю, с какой целью, но моя мать бросила меня на скамейку, и закрыла меня