. Его маршрут нельзя проложить заранее, предусмотрительно вычислив все опасные места. Тому, кто следует по нему, не избежать горьких сомнений, трагических разочарований, ошибок, которые так легко совершить и так трудно исправить. Но наградой за упорство и стойкость будут озарения, кардинально изменяющие жизнь, вносящие в нее гармонию и ясность.
Надеюсь, что вслед за моими героями этот Путь увлечет и вас.
Часть I. Русская йога
I
Ему часто снился один и тот же странный сон…
…Мальчик был маленький. И времени для него еще не было. Было только непостижимое пространство зеленой лужайки. А в центре светилась прекрасная и таинственная планета – алая, только что распустившаяся роза. Тугая спираль ее лепестков переливалась оттенками огненного, ярко-красного, бордового.
Цветок завораживал и манил.
Над розой сейчас летал крохотный полосатый монстр. Его прозрачные крылья гудели, а мохнатые, рахитично полусогнутые ножки с острыми коготками нащупывали опору. Наконец он зацепился за упругий лепесток и повис на нем. Хрустальные глаза, словно зеркала, отразили голубую траву и сидящего перед цветком ребенка.
Ребенок был мир.
Оса тоже была мир.
Блестящие расширенные зрачки мальчика с интересом следили за ней.
Затем ребенок протянул руку и взял летающего тигра пальчиками.
Два мира встретились.
Оса повернула голову. Обидчиво поджала хоботок. Предупреждающе, как бы примериваясь, выпустила и снова втянула в брюшко зазубренное жало. Ребенок в ответ крепче сжал пальцы на плотном полосатом панцире.
Тогда оса, резко подгибая брюшко, ударила черным стилетом в розовый пальчик.
Крик боли и ужаса огласил вселенную лужайки…
На этот крик первой прибегает сестра Настя. Круглолицая девочка, очень резвая и лукавая. Она сначала дует на пальчик и пытается утешить, успокоить одетого в белую матроску с галстучком трехлетнего кудрявого Алексея. Но это ей не удается. Следом за нею, как птички, подлетают и старшие сестры. Рассудительная Ольга, осторожная, спокойная Татьяна и красивая Мария. Они хлопочут вокруг плачущего мальчика до тех пор, пока из противоположного, заросшего кустарником угла парка к ним не приближается одетый в белую рубашку и морскую фуражку дядька. Его усатая украинская физиономия выражает высшую степень озабоченности и беспокойства. Он видит уже начавший синеть и вспухать пальчик, хватает Алексея в охапку и, бережно прижимая его к широкой груди, уносит в желто-белое здание…
II
Прошло-пролетело уже больше десятка лет с тех пор, как преуспевающий топ-менеджер крупнейшей газеты страны покинул столицу и перебрался в российскую глубинку. Здесь он поднял с нуля собственный издательский холдинг, обрел новую семью, восстановил с соратниками церковь в селе. И построил свой дом.
Стоит этот дом первый в уличном ряду. Рядом никто не строится, потому что метров через сто пятьдесят – высокий, заросший деревьями берег. А под ним течет прозрачная плавная река.
Напротив дома, на левом пологом берегу, расположился заповедник с бесчисленными озерами, камышовыми зарослями и протоками.
Прямо за новенькой улицей – старое село Луговое, за огородами и садами которого бескрайнее поле русской равнины, перемежающееся перелесками и лесными полосами.
Большой трехэтажный бело-розовый дом Дубравиных внешне стилизован под усадьбу девятнадцатого века. Стоит независимо и горделиво – с колоннами, огромными окнами и балконами – среди садовых деревьев.
Красивый дом, в котором живет хорошая, дружная семья.
В подвале теснятся на полках домашние консервы: банки с помидорами, огурцами, вареньем. В особом отсеке аккуратно сложена в ящики картошка, яблоки, морковь, свекла. Морозильный ларь хранит мясо.
Первый этаж занимает столовая и большая парадная гостиная с неизменным камином. Тут частенько собираются гости.
На втором – три спальни и два санузла с теплыми полами.
На широкий задний двор выходят ворота гаража. В боксе на четыре места стоят: черный «Мерседес» хозяина, «Лексус» его жены и красный «конек-горбунок» – американский багги, на котором Дубравин иногда рассекает по окрестностям.
А над гаражом так называемая игровая комната. Просторное помещение с огромным, просто-таки гигантским диваном и зеленым бильярдным столом.
На третьем этаже безраздельно властвует сам хозяин. Тут его мир. Как в отсеке подводной лодки, здесь все предназначено для автономного существования. Кабинет, библиотека и что-то похожее на спортзал – со штангой, беговым тренажером и шведской стенкой.
По утрам Дубравин уединяется в этом своем мирке и колдует над бумагами.
Сегодня он спит на широком балконе. Эта привычка ночевать в теплое время года на открытом воздухе осталась у него с детских лет.
Александр