так и не нашли. Кругом росли только поганки, да изредка попадались сыроежки с ежовиками. Зато на каждом шагу нам встречалась свалка или мусор. Чудесные Коряжемские боры оказались завалены, загажены, заражены тоннами бытового мусора.
Вторым делом нам надо было установить, есть ли в районе Коряжмы специализированные сервисы корейских машин. Мы с Солнцевым задумали переехать сюда из Москвы на собственном автомобиле. Наш недавно купленный скромный внедорожник надлежало обслуживать в гарантийной мастерской.
Заправский автоводитель Анатолий со знанием дела обвёз нас по всем автосервисам города. Вывод был однозначен. Ближайший сервис, берущийся гарантированно опекать наше авто, находится в Вологде, на расстоянии пятисот пятидесяти километров от Коряжмы. Или в Архангельске, до которого ехать шестьсот тридцать километров.
Уезжали из Коряжмы мы со смешанными чувствами.
Англия!
По возвращении в Москву нас ждала новость. Англичане сделали мне предложение о работе и прислали копию контракта. Ответ с согласием или отказом просили дать в течении нескольких дней.
Голова шла кругом. У меня в руках одновременно образовалось два предложения о дальнейшем трудоустройстве, и оба варианта предполагали длительный отъезд из Москвы. На месяцы, если не на годы.
Я всегда была лёгкой на подъём и привыкла жить вдалеке от дома. Будучи помоложе, географ-Солнцев тоже часто колесил по пространству, уезжая из дома в дальние экспедиции на долгие месяцы. С возрастом и разными болячками его жизнь на чемоданах, в основном, свелась к краткосрочным выездам на летние студенческие практики. Мне казалось, что постоянная жизнь в родном городе и работа в МГУ вполне устраивали Солнцева. Но, оказывается, настало время, когда общение со студентами перестало приносить Владимиру радость. Работа на университетской кафедре омрачалась ненаучными раздорами коллектива, в котором по уходе в мир иной последних учёных-могикан всё больше стали преобладать базарный дух и рыночные дрязги.
В возрасте шестидесяти восьми лет географ Владимир Солнцев-Эльбе вознамерился навсегда оставить научную и преподавательскую деятельность, захлопнув за собой дверь родной кафедры на двадцатом этаже главного здания МГУ. Свободная жизнь обещала открыть перед безработным пенсионером новую дверь – в мир созерцания себя и активного познания доселе неизведанного. Он с энтузиазмом отнёсся к перспективе уехать со мной из Москвы. Осталось решить, в какую сторону.
С одной стороны, имеется надёжный и очень выгодный вариант отъезда на русский север. Мой работодатель будет всё тот же – в этой компании я проработала почти десять лет, а то, что проект и коллеги новые, к этому я давно привыкла. Начальство у меня останется прежнее, и оно меня будет продолжать любить и ценить. Что касается жизни в Коряжме, то все неудобства и недостатки этой жизни