эмоционально, физически и психологически: ты каждый день ходишь в институт, учишься как и все студенты с девяти утра до четырех часов вечера и при этом понимаешь, что ты ещё не студент, что в июле тебе снова предстоит поступать, и поступишь ты или нет – это уже как Бог даст. Плюс интенсивнейшая учеба. Честно сказать, уровень знаний и подготовки, который у меня был до подфака, был значительно ниже уровня после подфака. В тот год я, наверное, спала меньше всего. Я думаю, что за время моей учебы в институте и поездок из Жуковского на проспект Вернадского и обратно, я набрала часов недосыпа на всю жизнь вперёд. Сегодня, в те дни, когда я сплю по шесть часов в сутки, я чувствую себя разбитой и думаю, как же я могла тогда все это вытерпеть, спя по два-три часа причём на протяжение нескольких лет ради достижения поставленной цели. Есть, конечно, люди, которые вполне себе могут тусоваться до рассвета, а потом как ни в чем ни бывало идти в институт, но это не про меня.
Полегче стало только на четвёртом курсе, когда у ребят началась военная кафедра, и поэтому один день в неделю девочкам не надо было ехать в институт. Ну а магистратура по сравнению с интенсивом первых трёх курсов, а в моем случае, четырёх, – это вообще лафа.
РОДНЫЕ ЛЮДИ
Стот, наверное, рассказать, что у меня на улице Строителей (метро Университет), то есть всего в одной остановке от моего института, жила и сейчас живёт крёстная, родная сестра моей мамы, которую я с детства называла кека. И, признаться, поступая в институт и потом учась на первых курсах, я наивно полагала, что смогу время от времени оставаться у неё.
Крёстная жила тогда в двухкомнатной квартире с мужем и дочерью Юлей, которая старше меня на пять лет. То есть в принципе разместиться можно было бы. И я по началу действительно напрашивалась к ним с ночевкой, с открытой душой и наивным сердцем, каждый раз покупая что-то к столу на свою скромную стипендию. Но это, скорее, история о том, почему русские не евреи. Помню, мама мне как-то рассказывала, что у неё в молодости, когда она работала по распределению в Омске, была подруга-еврейка Лиля, которая очень часто летала к родственникам в Москву и всегда возвращалась оттуда с какими-то домашними вкусностями, которые ей с собой давали эти родственники. У моей мамы тоже были родственники в Москве, но она к ним не ездила, потому что её там особо не ждали. Однажды мама спросила у подруги, насколько близки ей эти родственники, и оказалось, что это была двоюродная тетя мужа сестры её матери. То есть, по-русски выражаясь, седьмая вода на киселе.
Так вот возвращаясь к моей крестной, конечно, дверь своей квартиры перед моим носом никто не закрывал, но и особой радости по поводу моих визитов никто не испытывал. Крёстная иногда подкидывала мне немного денег (материально их семья жила намного зажиточнее нашей, несмотря на то, что мы жили в большой квартире в Жуковском, а они в двушке в Москве), но мне каждый раз было ужасно неудобно их брать. Дома у них, если честно, атмосфера была для меня практически