местные понятия, соотносятся с международной терминологией в психологии. Такой подход удовлетворяет требования туземной психологии, поскольку местные феномены изучаются исследовательской командой, включающей местных исследователей, без импортирования теорий или понятий, развитых на Западе. Он также удовлетворяет требованиям культурной психологии, во-первых, поскольку развитие народной психологии это часто ее цель, а во-вторых, поскольку туземные понятия будут соотнесены с международной терминологией в психологии» [36, с. 10–11].
С. Ямагучи сделал попытку воплотить свои предложения в жизнь. Он попытался соотнести японское понятие «амае» с понятиями западной психологии «привязанность» и «зависимость». Сама процедура соотнесения заключалась в следующем: испытуемым были предложены описания типичной безопасной и небезопасной привязанности. Взрослым японским испытуемым предлагалось читать эти описания и отмечать, в какой степени каждый из этих типов поведения напоминает им поведение амае. В результате разнообразные нюансы общих и отличительных характеристик всех трех понятий – амае, привязанность и зависимость – были выявлены, и стало возможным их соотнесение.
На сегодняшний день трудно сказать, какой будет судьба местной или туземной психологии, но ясно, что ее появление является вызовом унификации, попыткой отстоять исконное разнообразие представлений о психике, категориального аппарата для ее описания, методов ее исследования и т. п., существующих в разных культурах.
1.6. История и современное состояние отечественной этнопсихологии
Этнопсихологические идеи в XIX веке. Известно, что еще до Лацаруса и Штейнталя, а точнее в ноябре 1846 г., на втором собрании Русского географического общества выступил действительный член этого общества Н.И. Надеждин и, откликаясь на призыв К.М. Бэра о незамедлительной организации этнографических исследований всех наций и народностей России, изложил свое видение данного вопроса. Рассматривая, в частности, проблему предмета и методов этнографии, он высказал идею выделения в качестве одной из трех ее субдисциплин – этнографию психическую. Надеждин подразумевал под этим «исследование всех тех особенностей, коими в народах… знаменуются проявления «духовной» стороны природы человеческой, т. е.: умственные способности, сила воли и характера, чувство своего человеческого достоинства и происходящее отсюда стремление к беспрерывному самосовершенствованию» [18, с.76].
В дальнейшем под руководством Н.И. Надеждина была разработана программа комплексных исследований, где, в частности, предусматривалось изучение народной психологии в зависимости от этнической специфики быта, культуры, условий жизни, семейных отношений, воспитания и т. п. Свыше 7000 экземпляров этнографической программы разослали по всем регионам России, и с 1848 г. начался интенсивный сбор материалов. И хотя исследование велось посредством методического и категориального аппарата