нации и нашему государству за возможность раскрыть свой потенциал.
Пожалуй, самым сложным было для меня осознание того, – продолжил он, выпив Кока-колы из стоявшего на трибуне граненого стакана, – почему именно я должен быть тем избранным предпринимателем-государственником, жизнь которого будет полностью отдана служению Отечеству и распространена на несколько поколений для передачи традиций? Я старался никогда не выделяться, как меня учил дед, заменивший мне отца. Хочу сказать, что стремление получить новый статус для расширения юридической и фактической дееспособности, было принято мной почти случайно. Не буду занимать Ваше время. Просто скажу, что будущее моих, как и всех наших детей, – нового поколения, в руках тех, кто благодаря прозорливости Отца нации сможет помочь им обрести истинный духовный стержень; сформировать общество с правильными, присущими нашему народу основами.
Демьян перевел дыхание. Ему стало казаться, что он не в силах продолжить эту речь естественно. Нередкие публичные выступления и привычный круг общения, исключая пару старых друзей, выработали у него такой стиль речи, который зиждился на патриотическо-лояльных клише и соответствующем лексиконе. Но сегодня был другой случай. Чем больше в последнее время он думал о своем участии в этом «общенациональном проекте», тем меньше традиционного рационализма оставалось в его умозаключениях. Положение Демьяна в условиях внутрисословного соперничества может серьезно пошатнуться, что скажется на договороспособности работающих с ним чиновников и, как следствие, эффективности дальнейшей предпринимательской деятельности. Его внешний образ в обществе имел мало сходства с фактическими чертами личности и практической деятельностью, как и у подавляющего большинства людей его круга. Но если в привычных условиях это делало его своим, то конкуренция за новые блага давала возможность рассматривать его персону в отрыве от публично признаваемого реноме. В этом случае Демьян становился совершенно уязвимым при сопоставлении с формальными требованиями к кандидату. Такие мысли вызывали у Демьяна тревожные ощущения, сопровождаемые щекочущими спазмами в верхней части груди.
«В наше время ворошить у претендента известное, но публично не оцененное никто не будет. Практически у каждого активного члена нашего сословия есть свой скелет в шкафу. Каждый себя представляет в роли такого же претендента», – иронизировал он над своими страхами. Подлинная заинтересованность в селекции и поддержке по-настоящему прогрессивных членов общества возникнет, когда интересы элиты, верхушки персональных граждан совпадут с интересами общества в целом. Это не случится без смены представителей интересов элиты, механизм замещения которых, в нынешней системе отсутствует. Поэтому угрозу социальному подъему Демьяна может представлять только коллизия проявившихся его интересов с интересами элиты в целом или отдельных ее представителей.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст