грызёт на ветке шишку, а дятел, заметив путников, забрался повыше и спрятался на другую сторону ствола, откуда с опаской поглядывал на идущих людей. Тем временем, небо начало хмуриться и заметно похолодало, того и гляди, закружатся белые хлопья…
– Ты не замёрзла? – заботливо спросил Локис, обнимая суженую.
– Нет, что ты… – та из дома Литиса забрала только гребешок и льняное платье, которое тут же и одела. А поверх набросила войлочную накидку. – Твоё тепло меня согревает…
Они приближались к Гридижалису. Огромный священный дуб рос на склоне, заканчивающимся берегом Прегоры. В этом месте она была неширока, даже запруду, которую соорудили местные жители для постройки причала, запросто могла перелететь стрела, выпущенная из лука.
Сейчас вода имела тёмный, свинцовый цвет… От неё веяло смертельным холодом, тревогой и необъяснимой опасностью. Казалось, сам седой Патолло (48) смотрит на вас из глубины… Да, слишком рано люди обрадовались весеннему теплу…
– — Ты знаешь…, – Дуона вновь прильнула к сильному плечу спутника, – мне с тобой и в землянке было бы прекрасно…
– Нет, – улыбнулся Барт. – Землянка хороша для одинокого зверя… А для главы семейства нужен человеческий дом!
– А… – вдруг встрепенулась Дуона, – какой ты меня берёшь женой? Второй или третьей? – в её глазах вспыхнула лукавая искорка.
– Первой, – усмехнулся Барт. – И – единственной… Так угодно Богам…
– Но ведь мужчинам из нашего рода можно иметь до трёх жён… Значит, это тоже угодно Богам?
– Нет, милая. Это люди придумали сами. А пообщались бы с Богами… или хотя бы с духами… то поняли, что это – не так!
– А ты что, общался с ними? – женщина взяла руку Барта и прижала её к своей груди.
– Да… Конечно, не так как с тобой, но и того было достаточно, чтобы понять, что это – Боги… Они ведь постоянно рядом с нами, но часто используют чужие губы, чтобы сказать человеку что-то важное…
– А с кем из них тебе довелось видеться и говорить? – шёпотом спросила Дуона.
– Перкуно… Такой седовласый, крепкий мужчина… Потримпо, молодой безбородый паренёк… и мудрый Патолло… Кроме них, я неоднократно беседовал с гномами-барздуками… Все они против многожёнства… А вот и сам Гридижалис… Здравствуй, наш могучий брат! – Барт поклонился дубу. – Мы прибыли к тебе для того, чтобы совершить обряд соединения наших путей и судеб!
Много повидал священный дуб на своём длинном веку. Издавна под его кроной собирались люди и проводили разные обряды: радовались рождению детей и прощались с умершими, произносили судьбоносные речи и давали торжественные клятвы… Приходили поодиночке, семьями и целыми родами… Дарили ему самые ценные вещи, повязывали на его ветках цветные ленточки, вкладывали в дупла и зерно, и хлеб, и мёд, и монеты, часто приносили в жертву домашних животных… А эти двое отчего-то вызвали в нём чувство лёгкой