себя прекрасной.
Путешествуя по тёмному туннелю, я увидала свет вдали.
«Неужели здесь есть кто-то, кроме меня?» – проявив любопытство, я направилась навстречу свету.
Это оказалась комната. Она искрилась ярким солнечным светом, а у входа цвели нежные пионы. Я зашла туда с детским восхищением.
– Недурно. Хорошее перевоплощение. Но как смеешь ты принимать меня за глупца? Только безумец поведётся на твоё внешнее изменение, – проворчал незнакомец, внезапно оказавшийся в комнате, – Я вижу тебя насквозь. В душе ты все та же сломленная София, что напилась из-за отчаяния.
– Что… Да ты просто чокнутый! – возмутилась я.
– Я доведу тебя, милая София. Доведу до того, что нынешняя иллюзия станет тебе ещё противнее, чем реальность, от которой ты убежала, – прошептал он, сжав мои руки до боли.
– Ты больше никогда не вернёшься в реальность! Ты останешься со мной…
– Не смей притрагиваться ко мне! – вскрикнула я, очнувшись.
Это оказался дурной сон.
***
– Соня! Что с твоим лицом?! – мама была напугана не на шутку, судя по её интонации и выражению лица. – Что с тобой?! Почему ты молчишь, ответь! – вопросы непрестанно сыпались один за другим. Думаю, если бы я была в состоянии отвечать и вести диалог, то всё равно не успела бы ответить на всё и сразу. Для меня казалось неприемлемым то, что она узнает о моём позоре. О том кошмаре, который я сама отказывалась принимать за реальность.
Чтобы прекратить расспросы, я пошла на крайние меры: с разбегу врезалась в ближайшую стену, сильно ударившись головой.
В тот момент я считала свои действия абсолютно нормальными, так как я ненавидела себя и своё тело. В итоге я потеряла сознание.
Моё поведение было в точности как у психически больного человека. Я не видела, какое было лицо в этот момент у мамы, но уверена, что она была, мягко говоря, шокирована.
***
«Я не хочу этого!» – кричал мой внутренний голос. Я была готова рвать на себе волосы и истошно вопить, когда до меня дошло, где я нахожусь. Но у меня не было на это сил.
Светло-серые стены, что окружали меня с четырёх сторон, только сильнее наводили чувство гнетущей тоски и отчаяния. Я словно ощущала эту больничную и напряжённую атмосферу. В этом месте многие люди свели счёты с жизнью, а сколько здесь было пролито слёз – страшно представить! Как правило, пациенты прибывали в это отделение в тяжёлом состоянии, и постоянная суетливость врачей тоже нервировала. Жуткое место.
Чтобы взять все необходимые анализы и вести надо мной наблюдение, было принято решение о моей госпитализации.
Моим лечащим врачом была добрая и сострадательная женщина. Она любила называть меня солнышком. Я ей ничего не отвечала. Но в глубине души мне хотелось её крепко обнять и сделать низкий поклон. Понимание, доброта, сочувствие – вот в чём я остро нуждалась на тот момент. Несмотря на то, что по специальности она была хирургом,