раз… Я вижу, что тебе даровано тяжкое бремя, но ты должен справиться с ним, иначе оно раздавит тебя. Ты ощущаешь связь со своим отцом, но он слеп к тебе. Как его имя, Тео? – девушка оторвала взор от ладоней молодого человека и посмотрела ему в глаза, всё сжалось внутри Тео.
– Миколас, его зовут Миколас…
– Он даровал тебе могущественную кровь, древнюю и великую. Но эта кровь ещё дремлет, настанет час, когда она пробудится, и ты обязан быть готов к её пробуждению. Я сотворю на твоей плоти священный символ, что есть отражение души, он поможет тебе и станет оберегом, – девушка выпустила ладони Тео и вынула из ящика стола металлическое плоское блюдо, на него она высыпала серый сухой порошок и подожгла одной из тех восковых свечей, что стояли на расстоянии вытянутой руки. Порошок зашипел от огня и начал медленно тлеть, испуская густой белый дым, – это уменьшит боль, – объяснила девушка, – дыши как можно глубже, – она открыла стеклянную баночку со специальными чернилами, взяла в руки иглу и приступила к рисованию тату на правом запястье Тео.
Всё происходило так стремительно, что Тео не удалось дать согласие на подобные действия, либо напротив, отказаться от них.
Сначала молодой человек ощутил жгучую боль, но после она стихла, вероятно, благодаря тому сладковатому белому дыму, что заполнял шатёр дурманом.
Тео был гипнотически заворожён тем, как ловкие движения иглы преобразуются в узор из группы древних символов, о значении которых Тео даже не догадывался, окружавших знак бога Смерти – Имдахира, исполненный в форме его всевидящего Ока.
Он смотрел на рукотворчество татуированной девушки, а спустя мгновение его окружила тьма, из которой донёсся глубокий мужской голос, принадлежавший Эллониру Ронису:
– Тео? Тео? Ты слышишь меня? Ты в порядке? Сосчитай до пяти…
– Что? Один… три… Где я? Пять… – Тео не мог сконцентрировать мысли на чём-либо. Он видел, как тьма рассеивается и сквозь неё проглядывается зеркальная комната, силуэт Эллонира и его собственное отражение. Тео испытывал невероятное головокружение, воспоминания возвращались к нему постепенно и с неохотой.
– Что ты помнишь? – спросил Эллонир Ронис.
– Помню, как вы появились на пороге поместья, – начал медленно Тео, – помню дорогу с завязанными глазами, помню стакан со странной жидкость и помню… – молодой человек осёкся, ибо осознал, что далее в его памяти следует пустота.
Он почти осязал воображаемую чёрную дыру у себя в голове, которая проглотила несколько часов, проведённых им в зеркальной комнате.
– Очень хорошо, – уголок рта Рониса поднялся вверх, изображая еле заметную ухмылку, – поиски Фанимара Калеста отныне будут находиться в пределах компетенции Нуатрикса. Мы найдём его, Тео, – произнёс Эллонир, вставая со стула, – непременно найдем, где бы Фанимар не скрывался, – служитель Нуатрикса развернулся и пошёл прочь, а звонкие шаги его отполированных