на руках то ли ребенок, то ли собака. Поезд идет к станции «Дайер-стрит», ничего особенного не происходит».[17] Как у человека в голове появляется настолько детальный образ? И почему люди вспоминают, что бритва была в руке у темнокожего мужчины? В данном случае на то, что они видят и вспоминают, влияют стереотипы.
Такого рода «структурные» ошибки часто возникают, когда мы пытаемся вспомнить произошедшее с нами событие. Обычно мы вспоминаем какие-то факты, а на их основе достраиваем остальные детали, которых, возможно, и не было на самом деле. Мы строим предположения и, основываясь на них, приходим к другим «ложным фактам», которые могут быть правдой, а могут и не быть. Перефразируя известную цитату, можно сказать, что мы заполняем долины нашей памяти тем, что находим на высокогорьях воображения. Этот процесс использования предположений и вероятных фактов для заполнения пробелов в памяти назвали «рефабрикацией» (refabrication), и это, видимо, происходит со всей информацией, которую мы воспринимаем в обыденной жизни. Мы, часто неосознанно, восполняем недостающие отрезки воспоминаний, стараясь сделать незаконченную картину окружающего мира более цельной.
Мы заполняем пробелы в памяти, выстраивая логически приемлемые цепочки событий. Этому есть бессчетное количество примеров, взятых из обычной жизни. Предположим, таксист вынужден совершить аварийную остановку на улице с плотным потоком машин. Сидящий в такси пассажир видит, что впереди резко остановился красный «бьюик», его правая дверь открыта, а рядом на дороге без сознания лежит пожилой мужчина. Пассажир строит предположение о том, что этот человек либо выпал из салона «бьюика», либо его оттуда выбросило, и вспоминает, что видел, как это произошло. На самом деле водитель «бьюика» внезапно нажал на тормоз, чтобы не сбить пожилого человека, вышедшего на перекресток. Столкновения избежать не удалось, машина задела пешехода, и тот упал на землю. Единственное, что на самом деле видел пассажир такси, так это лежащего без сознания мужчину и открытую дверь «бьюика». Затем эти фрагменты встроились в логическую цепочку, и появилось новое «воспоминание». Наши заблуждения, ожидания и уже имеющиеся знания – все это точно так же используется для заполнения пробелов, что приводит к искажению воспоминаний.
Существование подобных ошибок ставит принципиально важный вопрос. Когда кажется, будто человек забыл нечто важное (как, например, Фрейд «забыл» о своем финансовом положении или как люди «забывают», что бритва была в руках у белого мужчины), следует ли считать, что это на самом деле стерто из его памяти? Есть ли способ заставить человека вновь осознать «забытые» факты? Можно ли снова отыскать их? Или они потеряны навсегда?
Вечны ли воспоминания?
Вряд ли кто-то станет отрицать существование крайне распространенного явления, которое мы называем «забыванием». Это очень привычный для всех нас процесс: факты, воспоминания о событиях и хранящиеся в памяти детали становятся