должен быть налицо, но Евпатий Коловрат был слишком хорошо воспитан, чтобы явно показать свое удивление и шок на важных переговорах с потенциальным союзником против хана Батыя.
В итоге все получилось очень даже символично. Мы с Анастасией и Никой сели по одну сторону длинного стола для совещаний, установленного в рабочем кабинете Серегина, а рязанские гости расселись напротив нас; Серегин занял председательствующее место на одном торце стола, а отец Александр сел на другом. На сам стол (который был настоящим, а не магической имитацией) поставили кувшины с магической водой и высокие стаканы дымчатого стекла. Это сначала удивило наших гостей, привыкших, что на столы в таких случаях ставят греческое вино или хотя бы отечественные меды. Но распробовав водичку из нашего фонтана, они больше не возражали против ее «употребления». Дураков нет. От этого напитка, фигурировавшего в русских народных сказках под названием «живая вода», в здравом уме пока еще никто не отказывался.
При этом Ника все время машинально катала в пальцах два маленьких бронзовых шарика, размером с грецкий орех, которые то заряжала энергией до предела (отчего они начинали ярко светиться), то забирала эту энергию обратно – и тогда в ее ладони, постукивая, катались шарики из обыкновенной бронзы.
Сидящий прямо напротив Ники Евпатий Коловрат как завороженный наблюдал за ее действиями, не в силах оторвать глаз от этих шариков, перекатывающихся в сильной женской руке с мозолями от рукояти меча. Вот тебе пожалте – еще один влюбленный или что-то вроде того. Оценил Евпатий и Никин кривой меч-махайру в невзрачных с виду ножнах и рукоятью, потертой от долгого употребления – от этого оружия, обладающего живой душой, исходила мрачная аура жестокой силы и кровавого убийства. Что-то было в Евпатии и Нике такое – мрачное и неудержимое – что делало их похожими как брата и сестру.
Но Ника проделывала все эти манипуляции с шариками совсем не для того, чтобы произвести впечатление на рязанского боярина. Не сдался он ей никаким образом. Просто она была погружена в свои мысли и, как я уже говорила, делала это почти машинально. Бедная девочка все никак не могла разобраться со своими страстями и влечениями, и из-за этого изрядно нервничала, тем более что главный предмет этих страстей тоже сидел тут рядом.
– Ника Константиновна, – чуть повысив голос, произнес наконец отец Александр, взглядом указывая на постукивающие в ее правой руке бронзовые шарики.
– Ах да, отче, – сказала Ника и сделала серьезное лицо, после чего, втянув из шариков остаток энергии, сунула их в карман, к величайшему разочарованию Евпатия Коловрата.
После это мы все были готовы к деловому и содержательному разговору, но нам пришлось еще раз подождать, пока отец Александр не прочтет все надлежащие молитвы и не воззовет к благосклонности Небесного Отца. Как я понимаю, в этот момент наше заседание увеличилось еще на одного участника, ибо Творец Всего Сущего хоть одним ухом, но все равно слушал наш разговор