в объятиях.
– Сначала поешь, – сказала Оланна.
– Я знаю, кого бы я сейчас съел.
Оланна рассмеялась. Она была счастлива до нелепости.
– В чем дело? – Оденигбо обвел взглядом комнату. – Что это за книги на этой полке?
– Твои старые книги во второй спальне. Мне понадобилось место для моих книг.
– Неужели? Значит, ты и вправду перебралась ко мне? – Оденигбо смеялся.
– Иди искупайся.
– А почему друг мой пахнет цветами?
– Я дала ему душистый тальк. Ты замечал, что от него разит потом?
– Это запах деревенского жителя. И от меня так пахло, пока я не уехал из Аббы и не пошел в школу. Да тебе-то откуда об этом знать?
Говорил он нежно, чуть насмешливо, но руки вовсе не были нежны. Они расстегивали ей блузку, освобождали грудь из чашечек лифчика. Оланна не знала, сколько прошло времени, но, когда постучал Угву и объявил, что у них гости, она лежала нагая и теплая в объятиях Оденигбо.
– Пусть уйдут, – пробормотала Оланна.
– Вставай, нкем, – тормошил ее Оденигбо. – Мне так не терпится вас познакомить!
– Еще чуть-чуть! – Оланна пробежала пальцами по курчавым волосам на его груди, но он чмокнул ее, поднялся и стал искать белье.
Оланна нехотя оделась и вышла в гостиную.
– Друзья мои, друзья! – Оденигбо сделал широкий жест: – А вот и та самая Оланна!
Женщина, которая настраивала радиолу, обернулась и взяла Оланну за руку.
– Приятно познакомиться, – сказала она. На голове у нее красовался ярко-оранжевый тюрбан.
– Взаимно, – улыбнулась Оланна. – Вы, должно быть, Лара Адебайо?
– Верно, – кивнула мисс Адебайо. – Оденигбо нам не сказал, что вы неразумно хороши собой.
Оланна запнулась в секундном замешательстве.
– Сочту за похвалу.
– Какой правильный английский, – пробормотала мисс Адебайо с сочувственной улыбкой и вернулась к радиоле. Подтянутая, с прямой спиной, которая в жестком оранжевом платье с набивным рисунком казалась еще прямее, она явно привыкла задавать вопросы, а не отвечать на них.
– Океома, – представился мужчина с нечесаной шевелюрой. – Я думал, подружка Оденигбо – обычная смертная, он не предупредил, что вы русалка.
Оланна засмеялась, а в душе была благодарна Океоме за теплоту в голосе и за то, как он удержал ее руку в своей чуть дольше, чем положено. Доктор Патель смущенно проговорил: «Очень приятно с вами познакомиться». Профессор Эзека пожал ей руку, но, услышав, что диплом у нее по социологии, а не по одной из «серьезных» наук, пренебрежительно кивнул.
Угву подал напитки. Глядя, как Оденигбо подносит к губам бокал с бренди, Оланна невольно представила, как эти губы совсем недавно сжимали ее сосок, и сладкая боль пронзила ее тысячей иголочек. Скорей бы гости разошлись…
– Как известно, великий мыслитель Гегель назвал Африку страной детства человечества, – напыщенно сообщил профессор Эзека.
– В