страха побежал вдоль позвоночника… Но тут Ивейн почувствовал то, что искал.
Смерть.
Ее зловонное дыхание проникло на площадь.
Оставив страх разоблачения, Ивейн принялся искать источник угрозы. С помощью Архэ он прощупывал одного человека за другим. Стражники, слуги и даже паладины. Кто же замыслил зло? Возможно, он пропустил кого-то. Ивейн снова начал проверять собравшихся людей. Браслет жег все сильнее. Пот щипал глаза и стекал по спине. Рубашка прилипла к телу. Во рту же наоборот – совсем пересохло. Но сейчас нельзя останавливаться. Ивейн чувствовал, что времени почти нет.
И тут его осенило. Вместо того чтобы искать иголку в стоге сена,– не лучше ли потянуть за нитку, что продета в ту иглу? Он изменил тактику и сосредоточился на ауре смерти. Она тянулась из-за пределов площади, рождалась где-то далеко отсюда, очень далеко…
Убийца не здесь!
Его злая воля находилась в паре кварталов от этого места. Как же он собирается?..
Внезапно аура убийцы стала густой и плотной, затем сконцентрировалась в линию, словно кто-то начал ткать из пряжи смерти тонкую нить.
Не теряя ни мгновения, Ивейн прыгнул с балкона прямо в центр монаршей процессии. Два генерала отпрянули, да и сам император вздрогнул. Ближайшие гвардейцы замахнулись алебардами. Но для Ивейна время текло по-другому. Он бросился к императору – и тут вдалеке прозвучал выстрел.
Ивейн почувствовал ветерок, когда пуля пролетела не далее, чем в пальце от его лица – там, где половину мгновения назад была голова императора.
Они упали вместе. Император на мостовую, Ивейн сверху.
Немедля кто-то ухватил его за одежду и вздернул на ноги. С полдюжины алебард уткнулись в шею, грудь и спину. Похоже, что наставившие их парни регулярно точили свое оружие: одна надавила слишком сильно, кровь из ранки на шее защекотала кожу. Ивейн поднял бы руки, если б их не держала, как в тисках, пара здоровенных гвардейцев.
Слуги тем временем пытались поднять императора и вернуть ему подобающий царственной особе вид. Ивейн спасал монарха – не его наряд. Один рукав чудесного темно-зеленого фрака болтался наполовину оторванный, и молодой адъютант пытался приладить его обратно. Впрочем, без видимого успеха.
– Проваливай! – пробасил властный голос монарха.
Император оттолкнул мальчишку, отодрал рукав и бросил его на камни.
– С дороги! – император принялся расталкивать гвардейцев. – Вы, бестолковые ублюдки! Этот парень только что… – Гордиан Альбион замолк на полуслове и уставился за спину Ивейну.
В стане встречающих тоже творилась неразбериха. Ивейн отодвинул преграждающую путь алебарду и пошел туда словно на зов. Молча он протиснулся сквозь ряды красных кафтанов. Трое халду склонились над четвертой фигурой в балахоне.
Гней Поликус хрипел, плевался красным, а еще больше крови вытекало из дырки в его горле. Он попытался что-то сказать, но изо рта не вышло ничего нового. Дрожащей рукой молодой магистр указал на Ивейна.
А затем – умер.
Глава 2. Старые враги,