спасибо. До свидания.
– До завтра.
Глава 2
Тёплая дымка печали по ушедшему лету окутывает настроение, приветствуя осень. Плетя паутину своей деловой жизни, расставляя ловушки на мух и бабочек, ты совсем позабыла о себе. Женское счастье не стучится в дверь и не бродит под окном. Почти три года назад у тебя была семья. Спокойная сонная жизнь. За десять лет супружества вспомнить нечего. Вечные финансовые проблемы приводили к обидным ссорам, разваливая семейный очаг. Это теперь сын учится в частной школе-пансионе Великобритании, тогда было всё намного банальней: коммунальная квартира, гимназия, маленький заработок, отпуск на даче. Скинув бремя семейной жизни, взявшись за голову, каждый открыл своё дело: ты – пакетное, бывший муж – строительное.
Отец финансирует затраты своего чада, ты посылаешь деньги на личные расходы. Общаетесь с сыном по скайпу, а последняя встреча с бывшим мужем была в суде. Даже развод прошёл мирно. Тихо. Без скандала. Стороны согласны вести общее воспитание ребёнка. Формально он остаётся с мамой. Алименты не обсуждались.
Андрей появился сразу после развода. Ты только открыла ИП, нарабатывала связи, закупала материал, искала заказы. У него полиграфическая фирма. Ему 42 года, не женат. Статный, спортивного телосложения, почти седой, спокойный, вежливый, обходительный. Вы как-то сразу сошлись интересами. Тебе – нужные бизнес-подвязки, ему – постоянная ночная партнёрша. Ваши отношения протекали с отсутствием романтизма, но с приятными дополнениями, он дарил тебе цветы, ты готовила ужин на его кухне, он ходил с тобой на светские приёмы, ты позволяла играть с собой. У каждого свой бог и своя молитва. Своё реальное представление о любви и жизни. Свои идеалы и принципы. Нищета ломает духовную связь с миром, и богами становятся Бенджамин Франклин (стодолларовая купюра) да Хабаровск (пятитысячная). В голове поселился голодный, жадный червь, жравший твой мозг, заставляющий работать по 24 часа в сутки, размещать рекламу, знакомиться с людьми, клеить макеты, бегать с образцами бумаги по всему городу, предлагать себя, продавать себя, всячески убеждать и переманивать клиента, себе в ущерб делать скидки. Сколько? Сколько стоптано башмаков, чтоб на сегодня были работа, деньги, связи. И вот – он, грех и боль, обида и унижение собственного самолюбия, человек, который надорвал в тебе что-то тонкое, оставил себе что-то важное, а с чем осталась ты?..
Что вас связывало? Вы оба не отдавали себя друг другу и не получали ничего обратно, а лишь равнодушно, как вещи, предоставляли друг другу свободу, наслаждаясь в непосредственном самосознании простого «я». В этом тавтологическом движении рассудок, как оказывается, упорно держится за покоящееся единство своего предмета, и этим предметом оказалось другое «я», то, что собирается сказать что-нибудь отличительное от уже сказанного, оно, скорее, ничего не высказывает, а лишь повторяет то же самое – «то, что одинаковое становится неодинаковым, а неодинаковое – одинаковым».