Во всяком случае, они сочли ее безопасной.
– Я не сомневаюсь. Она не могла причинить вреда никому. Только мне.
Форобио уловил мысль мгновенно:
– Западня?
– Если да, то на редкость изощренная, – заметил Айвен.
– Я… я пока не уверен, – заявил Майлз. «Мне стоит оставаться неуверенным. В этом вся прелесть». – Подготовка должна была занять дни, если не недели. Две недели назад мы и сами не знали, что летим сюда. Когда скульптура появилась в посольстве?
– Если верить Берно, накануне вечером.
– До нашего прилета. – «И до нашего приключения с человеком без бровей. Вряд ли можно связать эти два события». – Когда для нас зарезервировали места на этот вечер?
– Посольство разослало приглашения три дня назад, – ответил Форобио.
– Сжатые сроки, – сказал Айвен.
– Пожалуй, я соглашусь с вами, лорд Форпатрил, – сказал, подумав, Форобио. – Тогда нам лучше считать все это неприятной случайностью?
– Скорее всего, – ответил Майлз.
«Какая там случайность? Меня подловили. Лично меня. Ты знаешь, что началась война, при первых залпах».
Если не считать того, что обычно известно, из-за чего начинается война. И кто тут противник?
«Лорд Йенаро. Клянусь, вечер был потрясающим. Счастлив, что не пропустил его».
Глава 3
– Официальное название резиденции императора Цетаганды – Райский Сад, – сообщил Форобио, – но вся галактика называет его просто Ксанаду. Вы скоро сами увидите почему. Дуви, дай милордам посмотреть.
– Слушаюсь, милорд, – откликнулся юный сержант, сидевший за пультом управления аэрокара, и прикоснулся к клавишам. Посольский аэрокар заложил крутой вираж и нырнул в ущелье между ослепительных сталагмитов городских домов.
– Поосторожнее, Дуви. Мой желудок, понимаешь ли…
– Слушаюсь, милорд. – Водитель убавил скорость до разумных пределов. Они еще немного снизились, обогнули шпиль здания, имевшего на первый взгляд не меньше километра в высоту, и вновь поднялись. Горизонт отодвинулся.
– Ух ты! – выдохнул Айвен. – В жизни не видел таких огромных силовых куполов. Даже не думал, что они бывают такого размера.
– На это уходит энергия целой электростанции, – сказал Форобио. – Только на купол. На интерьер – энергия еще одной.
В лучах утреннего солнца Эты Кита сиял приплюснутый полупрозрачный пузырь километров шести в диаметре. Он лежал в центре города, словно огромное яйцо в миске или бесценная жемчужина. По периметру купол окружало километровое кольцо парка, потом отсвечивающая серебром улица, потом еще один парк, потом обычная улица, забитая транспортом. От этой улицы радиальными лучами расходились восемь широких проспектов. Центр города. Центр Вселенной, представилось Майлзу. Цетагандийцы знали толк в эффектах.
– Сегодняшняя церемония в некотором роде является костюмированной репетицией заключительной, которая состоится через полторы недели, – продолжал Форобио. –