к нам в комнату. И когда ты просыпаешься от того, что на тебя кто-то смотрит, ощущение не самое приятное. Особенно ночью. Как-то и такое случалось.
–Кстати Димон, дело есть, – лениво проговорил Леха.
–Озвучивай, – вяло ответил я с закрытыми глазами.
–Вечером ко мне особа придет, сможешь…
–Освобожу комнату. Не парься. Организму ведь нужно развиваться.
–Хорошо сказал, – Леха посмеялся.
–Как эту зовут?
–Лена.
–Надеюсь мне ночевать можно будет?
–Да. Всего на пару часиков освободишь и все.
–Хорошо.
Глава 3.
Начало сентября. Я сидел на лавочке, в парке и плакал. Внутри было больно и пусто. Словно ушел кусок меня вместе с этим человеком. Мама умерла два дня назад. Похоронили ее вчера. Отец мертвецки пьяный, лежал дома. Ему не было дела, где я и как я. Перед глазами до сих была мама, лежащая в гробу. Я верил, что она просто спит, что все ошиблись, ровно до того момента, как закрылась крышка и гроб ушел под землю. Глаза пекли от слез. Вокруг темнело. Начали появляться компании курящих и пьющих парней. Некоторые, проходя мимо, косились на меня. Высокие деревья, днем яркие и зеленые, сейчас превратились в жуткие, качающиеся силуэты. Стало холодно и страшно. Хотелось к маме. Но ее нет! НЕТ! К глазам вновь подступили слезы, обняв себя за плечи, я затрясся от плача.
-Ты чего тут сидишь? – спросил звонкий голос.
Я поднял голову.
Передо мной стояла девочка в розовой толстовке с приятным лицом, усыпанным веснушками и рыжими волосами, будто светившимися в полумраке.
-Просто, – я шмыгнул носом и быстро вытер слезы.
-А, почему плачешь? – она наклонилась ко мне, так, что я видел каждую веснушку на ее лице.
-Мама умерла.
Рыжая опешила, глаза расширились. Но быстро выйдя из ступора, она прыгнула рядом со мной на скамейку.
-Как тебя зовут? – спросила рыжая.
-Дима.
-Значит так, Дима. Ты идешь со мной, нельзя тут сидеть и грустить, – рыжая схватив меня за руку, стащила со скамейки.
-Почему нельзя?
-Ты маленький и я маленькая, а тут много взрослых мальчиков, которые пьют и ругаются, – рыжая скривилась.
-А куда пойдем? – спросил я, вновь шмыгнув носом.
-К моим маме и папе.
Маме… Слезы опять подступили к глазам. Рыжая, уже успев сделать два шага, развернулась. Мне было стыдно за слезы, но я не мог их остановить. Вернувшись, рыжая крепко обняла меня. В ее объятиях стало тепло и мягко. Я, нерешительно, обнял ее.
-Прости. Все будет хорошо, – тихо прошептала рыжая.
Я молча сглотнул ком в горле. Поток слез прекратился. Мы так и стояли некоторое время.
-Пойдем, – она прервала объятия.
Ее, теплая, нежная ладошка, крепко сжала мою. Она потянула меня прочь из парка.
-Сколько тебе лет, Дима? – спросила рыжая.
-Десять.
-О! Мне столько же, – улыбка засияла на лице девочки.
-А как тебя зовут? – спросил я.
***
Меня