только по одной причине: Вашим дочерям недостает Вашего внимания и Вашей любви. И Катарине, как мне кажется, в первую очередь…
– Герцогиня, Вам не кажется, что, во-первых, я сам лучше разберусь, чего недостает моим дочерям, а во-вторых, обсуждать такие вопросы при одной из них, по меньшей мере, некорректно? – в голосе герцога послышался нескрываемый напор.
Герцогиня побледнела и, шагнув в сторону, схватилась за стену.
– Да конечно… – пробормотала она сразу ставшим совсем тихим голосом.
– Алина, что с Вами? – герцог испуганно посмотрел на нее, а потом, подойдя к ней, осторожно обнял и усадил на стул.
– Сейчас все пройдет… – герцогиня несколько раз глубоко вздохнула, – это естественно в моем состоянии.
– В каком состоянии, о чем Вы?
– Я жду ребенка, милорд… Я не хотела Вам говорить, пока была не совсем уверена… Но доктор Вертор, после того, как закончил осматривать Луизу, поговорил со мной и сказал, что сомневаться в этом уже не приходится… Поэтому, если хотите, чтобы и я, и будущий ребенок скончались от моего какого-нибудь нервного припадка, то продолжайте и дальше разговаривать со мной в таком тоне и спорить.
– Ребенка? Господи… я ведь даже не предполагал… хотя что тут удивительного… этого стоило ожидать… – герцог как-то сразу весь обмяк, – я, конечно же, не хочу ни Вашей смерти, моя дорогая, ни ребенка… как Вы могли подумать такое. И раз Вы настаиваете на этом, я не трону больше Катарину, обещаю… только не нервничайте… Пойдемте, я уложу Вас.
– Я не могу сейчас идти, у меня кружится голова… Мне надо немного посидеть, – отрицательно качнула головой герцогиня.
– И не надо идти… Я отнесу Вас, – подхватил он ее на руки, – Вот так… все будет хорошо… я сейчас доктора позову, он еще не должен был уехать, а если уехал, его вернут… все будет хорошо…
– Вы, действительно, не тронете ее?
– Я же пообещал… даже пальцем не трону. Только не волнуйтесь, – продолжая тихо увещевать супругу, обессилено склонившую ему голову на плечо, герцог вынес ее из комнаты и удалился.
Кэти поднялась с пола. Нашла носовой платок, вытерла слезы и подошла к так и оставшейся распахнутой двери, намереваясь ее закрыть, и тут в замочной скважине увидела ключ с золотой цепочкой. Это был ключ, которым герцогиня открыла ее дверь. Кэти слышала как-то от леди Гиз, что у герцогини есть ключ, подходящий ко всем дверям замка, видимо, это был именно он. Она осторожно вынула его и внимательно осмотрела. Небольшой, изогнутый ключ с множеством насечек был очень необычной формы. Катарина с интересом повертела его в руках, а потом надела цепочку на шею, спрятав ключ под платьем, прикрыла дверь и забралась с ногами в большое кресло, стоящее в углу комнаты. Ей было очень обидно, что отец так поступил с ней и очень стыдно оттого, что герцогиня видела, как он ее наказывает, а самое неприятное было то, что только ради нее отец прервал наказание. Посокрушавшись над всем этим, Кэти вдруг вспомнила, что узнала, что герцогиня ждет ребенка, вспомнила, как отец отреагировал на это, и на душе у