дочери покупала, но она ей почему-то не понравилась. Сами знаете, какая нынче капризная и привередливая молодежь, – посетовала работница прилавка. – Вместо приличной одежды, носят рваные в латках джинсы…
– Будьте добры, взгляните, кажется, такую блузку уже носят, – следователь подала вторую фотографию и увидела, как задрожали руки продавца с грубой почерневшей кожей ладони и пальцы с ногтями, не знавшими маникюра.
– Вы, вы, что вздумали меня проверять, ревизию устроили?! – возмутилась она. – Чего вы допытываетесь? И платье ей не нравиться, и блузка не по нутру. Не хотите покупать, а только щупаете, то проходите мимо, скатертью дорога. Не морочьте голову, не отбивайте покупателей. И так на вас полчаса потеряла.
– Я не сказала, что вещи мне не нравятся, очень даже хороши, но слишком много странных совпадений, – спокойно возразила Марина Юрьевна. – Вы уверяли, что вещи в единственном экземпляре, а их уже носят. Там, где это платье и блузку изготовили, они может быть и ширпотреб, но на постсоветской территории– эксклюзив. Прежде, чем совершать покупку, я должна знать, откуда у вас эти вещи? Мужские сорочки тоже с чужого плеча? Секонд-хенд.
– Откуда вам известно? Вы лжете, – заявила продавец. И снова следователь показала ей фотографию, на которой был изображен молодой симпатичный мужчина в белой сорочке и галстуке, ныне выставленных на торг.
– Убедились? Это напоминает аукцион по распродаже чужих вещей, – продолжила следователь. – Откуда у вас эти вещи? Может, вы их с мертвых сняли…
– Господи, как у вас, такой на вид интеллигентной женщины, язык повернулся сказать? – всполошилась торговка и перекрестилась.
– Доверяй, но проверяй, – ответила майор и часть фотографий отдала Тернову. Перебегая взглядами с развешанных вещей на изображения фотографий, они отмечали их идентичность.
– Здесь куча знакомых вещей, юбки, платья, кофточки, сорочки, шарф.., – повторяла Журавина.
– Гражданка, предъявите ваш паспорт! – потребовал капитан.
– Кто вы такие, чтобы качать права? – повысила голос продавец, привлекая внимание публики, потянулась заскорузлыми руками к покупательнице. – Возврати вещи, если не собираешься их покупать. Если вы рэкетиры, то вызову милицию и вас повяжут.
– Не шумите, не играйте на публику, этот номер у вас не пройдет. Предъявите паспорт, – велел Александр Васильевич. – Милицию звать не придется, мы уже на месте. Мы сами сотрудники милиции, я– капитан, начальник угрозыска, а Марина Юрьевна – майор, следователь.
В знак подтверждения Тернов показал удостоверение и увидел, как побледнело плоское лицо женщины и угас воинственный пыл.
– Чьи это вещи, при каких обстоятельствах они оказались у вас? – повторила вопрос Журавина.
– Это вещи моей знакомой Клавдии Семеновны Гуцай, – призналась продавец и подала капитану паспорт. Он прочитал вслух:
– Алиса Лукьяновна Лисицына.
– Это я, – отозвалась она и продолжила. – Клавка не смогла сама поехать, сказала, что повысилось давление,