пять лет я видел множество копий своей жены. Некоторые женщины сумасшедшие, честно. Они делали даже пластиковые операции. Это считается хитрым планом – стать похожей на жену, чтобы привлечь внимание.
– Серьезно?
– Абсолютно. Я невероятно удивился, когда увидел тебя там, на той русской вечеринке. Я подумал, о боже, только не это. Опять. Потом ты меня прямо-таки соблазнила…
Я не железный. Вот что значит эта фраза. И почему это не считается изменой. Конечно, если спишь почти что со своей женой.
– И ты мне до сих пор не веришь? Думаешь, я одна из этих фанаток, которые мечтают залезть к тебе в постель?
– Я думал так. Но потом я поговорил с Кэролл.
Черт!
– Как ты объяснил ей, кто я? Ты ведь даже имени моего не знал.
– Кэролл вышла провести твое такси, но не успела. Я и спросил, кто эта золушка, которая убежала с бала. Сказать, что я удивился, когда узнал, что ты главный сценарист и что именно с тобой у нас была назначена конференция, ничего не сказать.
– И ты решил меня проверять?
– Что-то вроде того. Но скорей всего, я просто решил тебя нагнать, чтобы… ну чтобы… Да, думаю, я мало руководствовался головой в тот момент, – он усмехнулся. – Я не верил, что ты ничего не знаешь обо мне. И моей семье. Ты могла сказать, что угодно своей подруге, верно? Я хотела убедиться на деле, как и в том, что твоя внешность – совпадение.
– Убедился? – спросила я глухо.
Он улыбался.
– Абсолютно. Я думал, ты погуглишь еще в самолете. Но ты не этого не сделала. Я решил, что ты знаешь, как она выглядит и кто я такой. Но потом я убедился, что это не так. И вот ты погуглила только теперь. Кстати, когда ты убежала за нижним бельем, ребята в магазине спросили меня, как мне удается делать так, чтобы моя жена буквально светилась рядом со мной.
У меня упала челюсть.
– Боже.
– Вот именно.
– Завтра же покрашусь в блонд. И сделаю каре. И челку. И линзы.
– Не надо. Ты должна быть такой, какая ты есть.
– Но я похожа на нее! А если у тебя стоит на меня только из-за этого?
– Ты знаешь, что не только из-за этого.
– Нет, не знаю!
Он нахмурился, но в этот момент раздался звонок у ворот.
– Чемоданы, – сказал он, в его руках оказался пульт. Он раскрыл дистанционно ворота, мальчишка в форме втащил два наших чемодана. Покатил по дорожке и оставил у стеклянной двери. Козырнул и ушел. Алекс закрыл ворота.
Открыл дверь и вкатил чемоданы в дом.
Я сидела сама не своя. Я не знала, что делать. Ладно, у него есть жена. Я только успела с этим смириться. Но не с тем, что мы с ней как две разлученные в детстве сестры-близнецы! С таким вообще нельзя никак смириться! Это же естественная женская потребность – никогда не быть похожей на соперницу. Ни в чем. Одинаковые платья? Катастрофа. А тут… И мой почти идеальный английский, над которым я корпела последний год. Как ему доказать, что до этого я говорила куда хуже? Канадские знания успела забыть. А уж акцент у меня был – мама, не горюй.
Конечно, легко заподозрить, что я это все подстроила.
Алекс подкатил оба чемодана к лестнице.
– В