еще было темно? Одно-два соображения очевидны. Прежде всего для хорошего солдата более естественно пытаться спасти ситуацию, а не отказываться от операции. Его благоразумие, в случае такого отказа, могло стать предметом всеобщего одобрения, но могло вызвать и неофициальную критику. Солдата учат использовать все шансы и делать все, что в его силах, используя все, что находится в его распоряжении. К тому же полковник Карлтон и майор Эйди знали генеральный план сражения, которое планировалось провести очень быстро. Они прекрасно понимали, что своим отступлением откроют левый фланг генерала Уайта для атаки наступающих с севера и запада сил (состоящих, как нам теперь известно, из войск Оранжевого Свободного Государства и полиции Йоханнесбурга). Карлтон рассчитывал, что его снимут к одиннадцати часам, и не сомневался, что до этого времени сможет удержаться при любых обстоятельствах. Вот наиболее очевидные из соображений, которые побудили полковника Карлтона продолжать, пока это в его силах, выполнение задачи, поставленной перед ним и его соединением. Он поднялся на гору и занял позицию.
Однако сердце Карлтона, скорее всего, заныло, когда он увидел, где находится. Позиция была очень большой – слишком большой для эффективной обороны силами, находящимися в распоряжении полковника: около мили в длину и четыреста ярдов в ширину. Форма позиции напоминала подошву ботинка, и он мог надеяться удержать только «пятку». Другие холмы со всех сторон давали прикрытие бурским стрелкам. Однако, ничего не убоявшись, Карлтон немедленно отдал солдатам приказ строить укрепления из камней. Когда совсем рассвело и с окрестных холмов раздались первые выстрелы, солдаты уже закончили примитивные сооружения, в которых рассчитывали продержаться до прихода помощи.
Однако как могла прийти помощь, когда они не имели возможности сообщить Уайту о своем положении? Полковник брал с собой гелиограф, но прибор находился на спине одного из проклятых мулов. Кругом было много буров, что не позволяло отправить связного. Попытались превратить в гелиограф блестящую жестяную банку из-под печенья, но безуспешно. Выслали кафра, обещавшего привести с собой большое племя, но тот исчез. А к югу от британцев, там, где раздавались первые отдаленные удары орудий Уайта, в чистом холодном утреннем воздухе висел аэростат. Если бы они только смогли привлечь к себе внимание того аэростата! Но тщетно солдаты махали ему флагами. Невозмутимый шар ни на что не реагировал и медленно плыл над дальним полем битвы.
А со всех сторон уже начали наседать буры. Предводительствовал в этой атаке Кристиан Девет. Его имя вскоре будет известно всем. Атака усилилась после прибытия Ван Дама с его силами. В пять часов огонь начался, в шесть часов он стал интенсивнее, в семь – еще интенсивнее. Две роты Глостерского полка заняли сангар у основания «подошвы», чтобы не дать противнику слишком близко подойти к «пятке». Подкрепление буров, стреляя примерно с тысячи ярдов, вышло в тыл этой оборонительной позиции.