толпа вокруг подвесного моста, ведшего к площадке, и перед Солом и Маэвой предстала Сказительница; полы ее плаща из кроличьих шкурок развевались. Рядом с ней выступал ее спутник – могучая овчарка; за мускулистую шею и грудь пса прозвали Медведем, и кличка так прижилась, что даже сама Сказительница не называла его никак иначе. Они остановились перед почетным местом и в знак приветствия кивнули отцу Ника.
– Сегодня благословенный день, Жрец Солнца. – Даже эти нехитрые слова в устах Сказительницы звучали торжественно. Голос ее разносился по площадке, взлетал к куполу из гигантских сосен, проникал, подобно зимнему туману, во все потаенные уголки, в каждое гнездо, в каждый кокон.
Сол тепло улыбнулся.
– Верно, Ралина. Есть ли у тебя в запасе новый сказ, что увенчал бы сегодняшний день?
– Может быть, новый. А может, и не новый, – отозвалась Ралина. – Ты знаешь, Сол, каков наш обычай. Сегодня сказ должна выбрать новоявленная спутница. – Она указала на Маэву своими изумрудными глазами. – Да благословит Солнце ваш союз с Фортиной, – добавила она с искренней теплотой.
– Спасибо, Ралина. Этот день увенчался нежданным чудом. – Маэва с нежностью погладила Фортину, спавшую рядом.
– Итак, дорогой мой друг, какую историю ты бы хотела услышать?
Маэва ответила не раздумывая:
– Сказ о концах и началах.
По толпе собравшихся пролетело одобрительное шушуканье – как шелест ветерка в сосновых ветвях. Один Ник с трудом подавил зевоту.
– Ты что? – шепнул О’Брайен.
– Опять это старье! Нет бы попросила новую историю, над которой работает сейчас Ралина!
О’Брайен пожал плечами.
– Традиции для Маэвы – святое. И история хоть и стара как мир, зато хороша. – Вот выберут тебя…
Но дружеская речь О’Брайена оборвалась на полуслове, потому что Ралина уже заняла место возле самого большого из металлических светильников, что окружали священные сосны с их драгоценным грузом, священными папоротниками. Племя притихло в ожидании. Широким жестом Ралина скинула плащ, и огни светильников вдруг ярко вспыхнули. Из солнечно-желтых они превратились в таинственные зеленовато-голубые. Все ахнули, до того хороша была Ралина. Под плащом она носила простое вязаное платье, золотисто-желтое, под цвет ее густых волос. Наряд был заботливо расшит радужным бисером, зеркальцами, ракушками, и все они мелодично позвякивали в такт ее рассказу.
Даже Ник, знавший историю наизусть, и тот поддался чарам Сказительницы.
– Так слушайте же Сказ о концах и началах. – Свои слова Ралина подчеркивала жестами, и бахрома, ниспадавшая с ее рукавов, трепетала при каждом движении. – Давным-давно мир был куда теснее, чем сейчас. Селились люди по всей поверхности нашей зеленой Земли; из камня, стекла и железа возводили города, соединяли асфальтовыми лабиринтами. И не росли лабиринты, не дышали, не жили.
Ралина незаметно подошла к ближайшей сосне, погладила кору.
– В небрежении пребывали деревья, без заботы, без защиты. Не ведали люди,