Я даже потихоньку плакала от беспомощности. Десятилетние детки спят прямо на улице, жмутся в тень, люди безучастно идут мимо – а что сделаешь? Но при этом – они люди все – живые, горячие, гордые, наивные… Все вместе. Были два впечатления очень сильных, просто пронзивших меня. Первое – танго. Вечерами в ресторанах города устраивают для посетителей показ танго. И нам повезло: мы попали на незабываемое зрелище. Песни и танцы одновременно длились около двух часов. И ребята-танцоры были счастливы! Просто сияли счастьем, танцуя. Это было настоящее! Настолько сильное, что меня дрожь колотила. У Игоря Моисеева в ансамбле есть номер, где танцуют танец аргентинских пастухов. Все выверено, синхронно, залюбуешься. Но все – механика. Радости нет. Тут я увидела тот танец – сложный, но как это было! И – главное – мальчик танцу этому отдавался, энергия шла такая, что всех нас поглотило движение! О танго потом напишу – это часть их жизни. С суевериями, любовью, судьбами, образом жизни. У них есть национальный герой – певец Карлос Гардель, исполнитель песен танго, разбившийся в 1935 году в авиакатастрофе. У его памятника на могиле в руке каждый день зажженная сигарета! И еще – слова последнего его танго, которое он исполнил в день, предшествующий гибели, нельзя произносить по-испански – плохая примета! Там много всего колдовского.
А второе впечатление – миллионная демонстрация молодежи в субботу 20 декабря. Они шли часами! Огромные массы людей, с красными знаменами (Ленин, Троцкий и другие), на транспарантах требования работы рабочим, прав на образование каждому и т. д. Достоинство, дисциплина, сплочение и опять же – музыка, музыка – они все пели, и как! Мощь захватывала. У меня сердце перевернулось. Мы были лишены святого права молодости на бунт. Как лишены сейчас наши дети. 68-й год для молодежи всего мира был годом протеста, кроме нас, понятное дело. И тут я почувствовала то, чего была лишена тогда. То сердечное волнение (не из-за куска хлеба или бытовухи), а за общую судьбу своего народа (который пугающе беден, исключая единицы процветающих – это я об Аргентине, уточняю). Вспомнился мне путч Пиночета в Чили в 1973 году. Эта чудовищная радиотрансляция, когда пиночетовские солдаты врывались на радиостанцию и в живом эфире звучали последние слова и песня о единстве тех, кому предстояло погибнуть под пулями своих соотечественников. Тогда мое сердце рвалось к ним, чей голос звучал и звучал, а их уже не было… Это не революционный романтизм. Это осознание человечества как океана, мыслящей субстанции, единой и неделимой. Пусть даже она этого и не понимает. (Об океане-человечестве я все время думала, плывя по Мировому океану.) Сейчас заканчиваю. У нас тут Сочельник. Пойдем за елкой. До нашего Рождества долго. Но мы будем праздновать с народом, который тоже люб моей душе, со швейцарцами. Жду весточек от Вас. Ваша Б. Л.
29.12.2008 Дорогой Н. Н.! Как я рада Вашим письмам! Да, мы в Швейцарии. Уже неделю. Завершили обустройство квартиры, принимали гостей на Рождество. Здесь по-настоящему холодно. Быстрая речка под нашим окном наполовину замерзла.