поминальную песнь, остальные подхватили напев, пела и Ирина, потому что так требовали древние обычаи. Она не чувствовала горя, лишь сожаление об упущенном времени и адскую ненависть к первосвященнику. Закончив пение и отдав должное павшим воинам, отряд тронулся дальше к последней башне у южных рубежей.
К полуночи отряд Ирины наконецто достиг желтой башни. Но то, что открылось их взору, потрясло их гораздо сильнее, чем последнее сражение. Башни больше не было, а вместо нее стоял щербатый остов, как сломанный зуб, во рту у древнего великана. Было видно, что форпост штурмовали не люди, ибо у подножия ее, лежали грудами странные твари с перепончатыми крыльями. Тут и там виднелись туши массивных животных название, которым люди еще не придумали. Однако воины все же решились проникнуть за ворота и устроить там ночлег, так как небо опять заволокло тучами, а с гор подул ветер, неся с собой капли ледяного дождя. Не говоря ни слова, Улиф одним взмахом своей секиры перерубил и без того хлипкие и покореженные ворота. Братья въехали во внутренний двор. Им предстала ужасная картина десятки обезображенных тел, лежали во дворе и на стенах башни один поверх другого. Но посреди всего этого ужаса вдруг послышался стон, человеческий стон. Рыцари стали разгребать убитых и увидели раненого, впрочем, вид его был настолько изуродован, что многие непроизвольно подумали, что лучше бы бедняга скончался. Однако выживший приподнялся на локтях, он оперся о каменную стену башни, тяжело и надсадно дыша, попросил воды. Один из рыцарей подал ему флягу. Напившись, раненый обвел мутным взором своего единственного глаза всех собравшихся и тихо с хрипотцой сказал.
– Недолго мне дышать этим воздухом, ибо чувствую я кончину. – Но вы, он еще раз посмотрел на рыцарей – если вы и подмога, то вы сильно опоздали.
– Они напали на башню три дня назад, сначала появились крылатые твари, какоето время нам удавалось их отгонять, стрелами и пилумами. К тому же они не подлетали слишком близко. Но к ночи появились бронированные, как черепахи звери, стрелы и копья их не брали. Они принялись крушить ворота и стены, а с неба вновь явились крылатые черти. В тусклом свете факелов мы не сразу заметили их, лишь, когда они стали сбивать братьев с галереи и стен и утаскивать их в ночь, слыша их ужасные крики. Тогда мы поняли, что дело плохо. Комендант распорядился послать гонцов в другие ордена, но было уже поздно. Не хочу даже думать о той страшной судьбе, что настигла этих бедняг. А затем, эти чертовы твари, прорвались внутрь башни, обрушив каменные стены. Тут и началась резня, рыцарей не спасали ни латы, ни шлемы, копья и мечи ломались о шкуры проклятых броненосцев, а их клыки ломали любой доспех, комендант и Эдил вышли первыми. первыми они и погибли. Затем стали погибать все, один за другим мои братья были растерзаны этими чудовищами. Раненый надолго погрузился в молчание, единственный глаз его помутился, и он