оставляет без изменения их стрекательные клетки, укрепляя тем свою оборонную мощь. Далеко не всякий хищник осмелится схватить голожаберного моллюска, потому что в ответ получит отпор – жгучий укол. Но, как выяснилось, даже такое, казалось бы, надёжное оружие не всегда спасает от беды.
Однажды наш «дикобразик» отложил спиралевидную кладку на внешнем стекле аквариума, внутри которой можно было рассмотреть около тридцати икринок. Через некоторое время мы обнаружили нескольких юных моллюсков среди зарослей гидроидов. Они мирно паслись и очень быстро подрастали. Однако вскоре их число заметно сократилось, и только редкие экземпляры иногда попадались на глаза. Возможно, мы так бы никогда и не узнали, кто лакомится малышами, если бы не случайно подсмотренная сцена.
Случилось это во время Южака, когда многие животные под действием сильно понизившегося атмосферного давления становятся особенно активными. Рассматривая в очередной раз дно, я увидел сравнительно крупного многощетинкого червя из семейства Polynoidae. Зверь расположился среди водорослей, изогнувшись дугой, из-за чего сильно напоминал декоративный мостик. Полупрозрачные чешуйки червя, покрывавшие спинку, сияли всеми мыслимыми оттенками солнечного спектра. Невдалеке показался голожаберник. Его беспечность граничила с безрассудством. Моллюск направлялся в сторону «мостика». Он сравнительно скоро достиг полихеты и не преминул на неё взобраться, находя, видимо, её спину весьма удобным местом для утренней прогулки. Мало того, моллюск направился в сторону, где располагалась голова полиноиды. Червь вначале не проявлял никаких эмоций и позволил беспрепятственно ползти моллюску. Но как только тот добрался до головного отдела, ловкая бестия, быстро приняв позу атакующей кобры, молниеносно выбросила свою вооружённую челюстями глотку, и моллюск исчез. Правда, через мгновение червь, видимо, обжёгшись, выплюнул совершенно целого голожаберного моллюска, с тем чтобы незамедлительно заглотить его вновь, на этот раз окончательно.
На мой отчаянный вопль:
– Ну, какое же ты глупое животное! – сбежались коллеги. Я торопливо пересказал увиденное, и мы горько посетовали на несчастную судьбу наших крайне наивных «дикобразиков».
Подарок грозного шторма
Природа – самый искусный художник. Человек – её дитя, постоянно учится у неё. Постигает законы мироздания, и не перестаёт удивляться их обилию, универсальности, умению Природы творить шедевры. Она с охотой делится с людьми своими тайнами, даёт огромную радость от общения с собой, дарит счастье познания и творчества. Для этого требуется немного – желание все это видеть. Если у вас оно есть, то вам не грозит гибель от скуки. По-настоящему интересного и достойного внимания в подлунном мире предостаточно.
Что может быть прекрасней шторма? (особенно, если смотреть на волны с берега). Однако для прибрежных морских животных шторм серьёзное испытание. Немало водных жителей при этом оказываются выброшенными на сушу, на съедение