ты, батюшка, вот ведь затейники, и как звать-то тебя, с ними забудешь.
Долго я еще потом смеялся, вспоминая его ответ. Правда, с того дня дедушкой меня уже больше никто не называл.
«Мир, где оживают мечты»
Основная мысль в фильме Андрея Тарковского «Сталкер»:
«Человек обязательно должен иметь заветное желание. Я этому учу своих прихожан и сам стараюсь формулировать просьбу к Богу».
Сколько себя помню, все о чем-нибудь мечтал. Причем, началось это еще в далеком-далеком детстве. Ложился на кровать, устраивался поудобнее. Даже просил, чтобы ко мне в комнату никто не входил. А иначе трудно было сосредоточиться и представить себя пожарным, но не таким, который только и делает, что спит на рабочем месте. Я из огня не выходил принципиально. Порой подмывало подняться в воздух на сверхзвуковом самолете или даже космическом корабле. И неизменно, во всех сценариях мечта приводила меня к немыслимым подвигам и заслуженному званию Героя Советского Союза. Умереть я не боялся, пока однажды не увидел, как плачет мама, услышав по радио о гибели космонавта Комарова. А когда погиб Юра Гагарин, мы плакали с ней вместе.
Время шло, и мечты тоже не стояли на месте, только как-то они помельчали, что ли. Став студентом, мечтал когда-нибудь начать писать курсовик или сдать сессию без хвостов. В армии полтора года каждый вечер мечтал о том, как буду возвращаться домой. И еще представлял, как увижу ее, хотя знал, что она уже замужем.
Став священником, продолжил мечтать о крышах и куполах, но самой навязчивой мечтой почему-то было построить крестилку. У меня не получилось стать героем-пожарным и на самолетах летаю в лучшем случае раз в год, зато мечты о крышах и куполах, слава Богу, воплощаются в жизнь.
Мечты – это те же мысли, только не высказанные вслух. И ангелы и аггелы в курсе того, что мы думаем и о чем мечтаем. Они вообще в курсе всех наших дел.
Знакомый батюшка рассказывал, как однажды, еще до рукоположения в сан, решил навестить своего друга, пожилого уже священника, назовем его отцом Владимиром. Жил батюшка вдовцом и много молился. Знакомый мой навестил его воскресным утром, как раз служили литургию. Народ уже стал подходить к Причастию, когда мой приятель услышал:
– Вовка, ну чего тебе от меня надо? Может, договоримся?
Он оглянулся. Рядом, в нескольких шагах, стояла женщина лет сорока, а мужчина, как оказалось, ее муж, крепко держал жену под руку. Женщина смотрела в сторону священника широко открытыми, но пустыми глазами и громко на весь храм кричала:
– Что, не хочешь договариваться?
Отец Владимир обреченно вздохнул и сделал вид, что его это не касается.
– Молчишь, святоша? Мы – грешные, ладно, а сам-то что из себя представляешь? Ну-ка, расскажи народу. Молчишь, хорошо, тогда я скажу.
И она начала подробно рассказывать обо всем, что делал священник в течение прошедшей недели, и не только о делах, но даже и о мыслях.
– Володь, а хочешь, деньгами помогу, ты крестилку хотел строить, соглашайся. И на воскресную