И в этой тишине в голове Дули зазвучал отчётливый голос:
– Чёртов бестолковый человек! Мог бы меня и распрячь!
– Ты кто? – испуганно спросил Дуля.
– Я – Гном! – ответил голос в голове, отчего товарищу Дуде неистово захотелось перекреститься.
Но затем мир снова принял привычные очертания, а свежий ветер пробежался по волосам начпрода, вернув мысли на место.
«Привидится же такое!» – подумал Дуля и снова вернулся к созерцанию скитайской девушки.
Но Дуля не был бы Дулей, если бы не покусился на святое – он неожиданно накинулся на девушку и повалил на зеленую травку. Азиатка, что было сил, сопротивлялась – она оказалась прыткой и довольно сильной – перекинула несколько грузноватого Дулю через себя, как мешок с бульбой, и весьма болезненно пнула ногой Дулю в промежность, после чего молниеносно скрылась в кустах.
– Хрен вас, дур, разберёшь! – корчась от боли, выпалил Дуля вслед убежавшей в тёмный пихтовый лес азиатке.
****
Вечерело… Сколько Петька не доказывал Анке, что алая материя, которую он ей презентовал, вовсе не ворованная, а обмененная на бутыль чистейшего, как слеза комсомолки-девственницы, самогона, все же не смог её вразумить. Анка не верила ему и плакала, размазывая свои слёзы и сопли по своему нежному, как спелый плод яблока сорта белый налив, личику. Петька даже, улучив момент, хотел умиротворить Анку мужским обаянием, но она резко отстранилась и, оборвав плач, сказала: «Только после свадьбы!». А ведь Петька и не помышлял ни о какой свадьбе. Он хотел было сказать, мол, что ты артачишься, но, вспомнив про её подбитые кованными набойками сапоги, промолчал и решил наведаться к Дуле, который и продал ему знамя полка как б/у. Подпрапорщика Дули не оказалось на месте, и Петька решил устроить ему засаду…
Вечерело… Свежий ветерок доносил со станции Одинцово редкие паровозные гудки. С зазаборного болотца раздавалось веселое и многоголосное кваканье подстоличных жаб. Говорят, в этом болотце как-то раз чуть было не утонул, после изрядного банкета, сам Командарм Сечка, потеряв при этом медаль «За навагу». Из революционного Кронштадта матрос Долбенко, бывший главой Центробалта, прислал подразделение боевых пидо… эээ… Так их называл Командарм Сечка, хотя в действительности они были боевыми водолазами. Прибывшие водолазы спустились на самое дно болотца и обстоятельно обшарили все подкоряжья, но чёртову медаль так и не нашли. Как в воду канула – поговаривали злые языки. Опечаленный потерей награды, Командарм уже было решил уволить Василия Ивановича с воинской службы и отправить его в Урюпинск заведовать местным зачуханным гипподромом. Однако, все обошлось – Василия Ивановича от увольнения спас некий подполковник ВЧК, недавно переведенный в Москву из Третьего Рейха, откуда его выставила фашистская тайная полиция «штази», где он провалил всю агентурную работу, и у которого Василий Иванович подрабатывал тайным осведомителем под видом советника