люблю гулять и выпивать один по ночам, под утро я забываю все! – его бросило в пот, капельки градом стекали по лицу.
– Хватит врать! Говори, кто тебе помогал и как вы все это провернули?! Вот полюбуйся, ваших рук дело! – кинул он перед парнем папку на странице, где виднелась фотография жертвы. Не успел подозреваемый взглянуть, как его вырвало на пол.
– София ханым, как вы думаете, он это сделал? Вы умеете составлять психологический портрет преступника, что скажете про этого парня? – почти шепотом спросил Онур, отворачивая лицо от картины, где молодого человека выворачивало несколько раз подряд.
– Ммм? – повернулась она к нему, не расслышав.
– Я спросил, он убийца? Как вы думаете?
– Пока не уверена, но могу с точностью сказать только одно, вряд ли этот человек смог провести столь сложнейшие операции, к тому же его вырвало, а это говорит о том, что он видит жертву в таком виде впервые. Возможно.
– Может у него желудок слабый?
– Может, но не думаю. Он вероятней всего придумал план, выполнил его безупречно, а соучастник ему помог. Тот, кто разрезал жертву и сохранял ей жизнь.
– Зачем?
– Таким способом они мучили жертву, заставляли пройти через такой же ад, который он создавал своей жене.
– Тогда почему они просто не били его?
– Побои проходят, а то, что сделал преступник действительно мучительно и ужасно. Но я обратила внимание на слова Кенана.
«Меня часто не бывает дома, я люблю гулять и выпивать один по ночам, под утро я забываю все!»
– Что тут такого, напивается и забывает, все через это проходят. – пожал он плечами, вспомнив свой опыт.
– Слово «Часто». Да, многие это проходят, но подозреваемый постоянно забывает, что он делал. Плюс его частая смена настроения, излишняя агрессия и ужас в глазах, заметьте, именно ужас, а не гнев при разговоре про побои. Мне кажется, что у него психическое заболевание. Мне нужно с ним поговорить.
– Через двадцать минут приедет доктор из Шведской клиники, и Керем бей уйдет с ним разговаривать. Сможете переговорить с подозреваемым.
– Хорошо, – она заметила, что Онур хочет сказать что-то еще. Он начал пританцовывать на месте, сжимать губы, а уши внезапно заполыхали. – Что? – глядя на этот спектакль одного артиста с жестикулированием, танцами и смешной мимикой, решила спросить она.
– София ханым, а что вы делайте сегодня вечером? Скажем в девять?
– Скажем, спать иду.
– Так рано? В это время жизнь только начинается! – его удивлению не было предела.
– У кого-то начинается, а кто-то нормальный. – ухмыльнулась она.
– Давай кофе попьем? – наглости ему не занимать. Когда они перешли на ты, вроде бы не переходили.
– Онур бей! Прошу меня простить, но я вынуждена отказать.
– Почему? Просто попьем кофе, мы же коллеги. Потом, если захочешь, можем выпить