дом. Пора собираться.
Мира мягко улыбнулась, взяла няню за морщинистую руку и поцеловала ее ладонь.
– Милая моя нянечка, я знаю. Я вижу, ты обеспокоена. Но прошу тебя, не печалься за меня. Я не могу просить тебя поехать со мной, потому что дорога будет слишком тяжела для тебя. Мы расстаемся с тобой… И я прошу тебя, не расстраивайся, значит тому быть. Я так благодарна тебе за то тепло, которое ты мне дарила каждый день на протяжении всех этих лет. Нянечка моя, спасибо тебе…
Девушка порывисто обняла старую женщину. Обе еле сдерживали рвущиеся наружу слезы, но им обоим нужно было проявить мужество ради друг друга. Агафья была поражена мудрости этой маленькой девочки. Хотя, признаться, няня всегда знала, что ее подопечная – особенная, в лучшем смысле этого слова. Она так отличалась от обитателей этого дома, да и от большинства людей. Чистая, мягкая, мечтательная, нежная Мира. Сердце Агафьи разрывалось от осознании того, что ее девочка попала в лапы князя Дмитрия. Но сделать старая няня ничего не могла. Оставалось лишь молиться за девушку и дать ей последнее наставление.
– Дорогая моя девочка, как хорошо ты все поняла, – Агафья обняла ее еще крепче. – Я тебя очень люблю. Мира, я догадываюсь, что ты чувствуешь. Всю твою жизнь все вокруг пытались донести до тебя, что ты не такая хорошая, что с тобой что – то не так. Я знаю про твои разговоры с теткой и отношение отца к тебе, и даже отношение батюшки… Ты, девочка, стремишься к истине, как когда – то твоя мать. За что же ее называют грешной? Теперь я могу сказать тебе. В ее светлой душе никак не укладывалось зачем, чтобы попросить прощение у Господа, ей надо нести деньги батюшке, и сначала у него спрашивать дозволение обратиться к Богу, и рассказывать ему, батюшке, «святому», свои грехи. Она считала его таким же обычным человеком, как и всех. Ее, как и тебя, родная, крайне возмущало, почему у женщин нет души и почему к женскому полу столь пренебрежительное отношение, почему же всех нас называют грязными. Непонимание в ее душе вызывало и то, что вместо того, чтобы обратиться с мольбой к Господу, можно было обратиться с этой же мольбой к иконе… «Зачем мне молиться человеку, если у меня есть Бог?» – такой вопрос часто задавала твоя мама, и многим это не нравилось. Грех ли это, девочка? Быть в поиске истины? Я так не считаю. Поэтому, твоя мать не грешнее каждого из нас. Она очень любила тебя и желала счастья. Ты должна пообещать себе, Мира, быть сильной духом, чтобы не случилось. Я буду молиться о тебе, милая моя. Ты всегда будешь в моем сердце и в моих молитвах. Видимся в последний раз, – по щекам Агафьи потекли теплые слезы. Девушка поцеловала ее глаза и морщинистые щеки.
– И я тебя люблю, очень. Спасибо тебе. То тепло и та любовь, что ты подарила мне, навсегда останутся со мной. И спасибо тебе, что рассказала мне про маму. Теперь я чувствую себя еще ближе к ней. Она не могла ошибаться, я верю. Я постараюсь быть достойной дочерью своей матери. Спасибо тебе, нянечка,