своей очереди – вместо полчаса собеседование заняло 1,5 часа! «Я Вам позвоню! – заявила Мадина, – только вот…» Она замялась. «Да?» – «Только вот зарплата у Вас будет 300 доларов»… Марина потрясенно молчала. Девять тысяч! Ее врачебная зарплата с расширением плюс полставки была 2700 до вычета и 2400 после вычета, и отнюдь не долларов. Молчание ее было истолковано превратно. «Но еще тысяча на проезд и 700 на интернет и тренинги в Москве и бонусы раз в квартал», – заторопилась Мадина. «Я согласна», – сдавленно сказала Марина. Она вернулась домой, на завтра никто не позвонил, и через неделю тоже. Марина начала забывать, да и время было такое – не приходилось верить громким обещаниям. И вот однажды, когда в ее кабинете, по обыкновению, сидели ангинозные на мазок на дифтерию, один с подозрением на ОКИ, медсестра со второго участка с листом наблюдения за очагом, раздался звонок и ее медсестра важно, на весь кабинет произнесла: «Марина Владимировна, Вас Москва вызывает!». «Приезжайте, завтра в 16.00 ждем Вас в офисе по адресу…». Марина ошарашено повесила трубку. Ее медсестра, с полувзгдяда улавливающая настроение Марины, не смогла определиться и спросила: «Радоваться или что-то случилось?» – «Случилось. Радоваться», – ответила Марина и побежала к главному – отпрашиваться.
«Я тебе ставку дал? Я тебе полставки еще дал? Расширение дал?» – «Да, Ильяс Рашидович».. – «Ну только кошелек свой отдать могу»… «Я вернусь, пообещала Маринка, – вот только заработаю на компьютер, и вернусь.» «Да, – сказал мудрый главный, – Сначала на компьютер, потом на машину…Ты совмещай, не уходи сразу». И Маринка пообещала.
Эпизод 4. 2003, конец марта.
В очередной раз угодив прямиком в лужу, притаившуюся под тонкой корочкой снега, Марина остановилась и окликнула институтскую подружку, которая переехала год назад в Москву, встретила Маринку на вокзале, отвезла в район, где обосновалась новая Маринкина компания и теперь уже успела пролететь полквартала вперед: – "Лена, стой, кажется, мы пришли".
Подружка круто развернулась, небрежно отодвинула с глаз светлую челку и с разбегу взлетела на ступеньки офисного здания: "Ну что ты стоишь, Маринка, догоняй!". На лестнице был полумрак, и когда Марина потянула на себя дверь, и в глаза ударил яркий свет из окна напротив двери, Ленка внезапно потеряла всю решительность и неожиданно тихим голосом произнесла: "Ну ладно, я тебя проводила, дальше ты сама", – и смылась. Марина поправила челку, вздернула подбородок, придала себе уверенно – независимый вид и, шагнув в проем, приготовилась поздороваться…
В коридоре у принтера стоял высокий кареглазый светловолосый парень и, не отрывая взгляда, рассматривал Марину. То ли от волнения – каким будет ее первый день на новом месте, то ли от смущения – что не знает, стоит ли первой поздороваться с ним и к кому ей обращаться дальше, но Марина почувствовала холодок в груди, к которому примешивалось какое – то непонятное нарастающее ощущение счастья. Потом она часто будет просыпаться с этим