Москву, а не наоборот. Поэтому в дороге провела четко запланированное время, ни минутой больше. Это сыграло на улучшение настроения, и к загородному коттеджу Аделаида подъехала почти, что с улыбкой на устах.
Дальше наметился спад в графике удачи. Сначала ей никто не хотел открывать въездные ворота, и некоторое время провела в бесполезном ожидании, потом, когда уже смогла заехать на территорию, подметила, что ее никто не вышел встретить на крыльцо. Что бы это значило? Вымерли? Видеть не желали? Томиться неведением не пожелала, взяла и решительно прошла в притихший дом.
– Ау! Есть, кто живой? – С первого раза на ее окрик никто не отозвался. – Ох! Не нравится мне все это. Как бы ловушку, какую не подстроил. А, что? Этот злыдень может. Все бы ему играться!
Успела пройти до гостиной и там постоять и покрутиться на месте некоторое время, пока из глубин дома к ней не вышла тетя Маша, помощница по хозяйству.
– Аделаида Ивановна! Неужели, вы?! – Всплеснула она руками. – А я думала, что вы сейчас за границей. Извините, что не встретила. Как подъехали, не услышала, с делами закрутилась.
– Нет, я уже три дня, как в Москве. – Стянула она с плеч куртку и передала в протянутые руки. – И что это вы меня, тетя Маша, полным именем зовете? Разве мы не дружим с вами?
– Что ты, Идочка, бог с тобой, конечно дружим. Только уезжала ты от нас год назад художницей, а теперь, говорят, стала очень известным дизайнером. Или как это называется?
– А что это меняет? Я все та же. Надеюсь, и мне можно обращаться по старинке, как к тете Маше?
– Смеешься? Вот, шалунья. Я так рада тебя видеть! Только Алексея-то… нет дома. Ты, наверное, его повидать хотела?
– А Лида? Она дома.
– Дома. Сидит который день. У нее какое-то расстройство. Ни с кем не разговаривает. Даже со мной. Не знаю, что и делать…
– Я пройду к ней?
– Иди, конечно. Только… нет, что это я? Иди, конечно.
Пришлось подняться на второй этаж. Дверь в комнату золовки оказалась закрытой на ключ. Аделаида поняла это, когда дернула ее за ручку. А до этого на ее стук никто не откликнулся. Пришлось дубовую дверь подергать немного, а потом снова постучаться, на этот раз много громче и настойчивее.
– Лида! Ты там? Это я, Ида. Открой. Специально к тебе приехала. Увидеться с тобой хотела.
– Что тебе? – Из-за двери отчетливо послышался абсолютно нелюбезный окрик. – У меня нет настроения, с кем-то встречаться сегодня.
– А у меня времени в обрез! – Дернула створку со всей силы и еще хлопнула по ней ладонью. – Приехала всего на неделю. Три дня уже миновали. Осталось всего ничего. Открывай!
– Деловая, да? Вот и занимайся своими проблемами. – Голос звучал с надрывом. – Оставьте меня в покое!
После этого в доме повисла тишина, только из-за двери, совсем еле слышно, что-то доносилось, совсем неразборчивое.
– Ты что? Плачешь? – Аделаида приложилась ухом к щели. – Лида, открой. Мне тоже есть, над чем пореветь. Станем делать это вместе. В компании оно как-то лучше.
Надежд, что ее упрямая золовка