Ложь! – рявкнул третий. – Клянусь Подземельем, я перебил бы их всех – одного за другим!..
– Пока что ты споткнулся на щенке-недоучке.
– От неожиданности. А в следующий раз я выпущу ему кишки. Этот род не должен возродиться!
– Умерьте свой пыл, достославный, – попросил второй. – Причем здесь весь род? По-настоящему опасна лишь эта линия.
– И потому вы собираетесь определить ее отродье в Стражи?
– Как раз там ему и место. Если хоть где-нибудь его можно утвердить в истинной вере, то лишь рядом с Ю. И еще запомните, мой…
Рядом обозначилась в тумане смутная тень, и только свежее воспоминание удержало юношу от упреждающего удара: он услышал знакомое шуршание чешуек. На сей раз волшебное чутье подвело Т'эрика – либо он просто выдохся. В самом деле, не довольно ли событий на сегодня?
А следом за чешуйками вблизи прошелестел вкрадчивый голос:
– Не много ль для первого раза, малыш? Пойдем, тебя следует подлатать!
Тонкие пальцы осторожно легли на его локоть, повлекли в сторону. И сразу угасли призрачные голоса, будто выключился маяк. Как она сыскала меня в этом бульоне? – недоумевал Т'эрик, против воли подчиняясь Кобре. Или, как и всех змей, ее влечет на запах крови? Но тогда следующим сюрпризом может стать укол жала!..
Вдруг упершись, Т'эрик поймал женщину за податливые плечи, отважно и неумело нашел ртом мягкие губы. Ничего вкуснее он не пробовал еще – но разве не бывает сладким яд?
– Зачем же так грубо? – прошептала Зия, когда он ослабил хватку. – Я и без того знаю, кто тут сильнее.
Выскользнув из его рук, она повела Т'эрика сквозь туман, распахивая полог за пологом. И постепенно из белесого марева стали проступать стены – настоящие, без обмана, хотя затененные до черноты. Наконец туман иссяк, а чуть позже, за очередным тяжелым пологом, они из сумрака вынырнули в теплый свет, разлитый по просторной комнате. Пол ее утопал в пышном ворсе, поверх которого были разбросаны мохнатые подушки, а стены сплошь покрывали великолепные ковры. В каждом из восьми углов помещалось по широкой чаше, из чаш растекался по комнате тяжелый розовый дым.
– И что, здесь живут? – недоверчиво пробормотал Т'эрик, не решаясь осквернить сапогами роскошный пол.
– Здесь наслаждаются, дурачок! – негромко хмыкнула Кобра. – Чему только вас учат в Школе?
Раздраженно он повернулся к женщине. И вдруг оцепенел, впервые увидав ее лицо при полном свете. Неправдоподобное совершенство этих черт вгоняло в дрожь – сейчас Т'эрик не посмел бы ее даже коснуться. Но почему она-то снизошла: остренького захотелось?
– Уже смутился, победитель? – улыбаясь, шепнула красавица. – Будь проще – считай и это своим трофеем. Сегодня твой день!
Шурша чешуйками, она опустилась перед ним на колени и стала сноровисто расщелкивать пряжки на убогих его сапогах. Ошеломленный, юноша хотел было отступить, но тело не слушалось. Окаменев, он завороженно следил за ее проворными руками, выскользнувшими из широких рукавов,