богов и людей от того, чтобы противостоять Судьбе и навлекать на себя огромные беды?
Неслучайно в Олимпии было святилище Геры – самой почитаемой богини на Пелопоннесе. Лишь со временем образовался особый статус Артемиды, утвердившийся в Спарте как альтернативный образ Богини-матери, заместивший аргосскую традицию, в которой эту роль исполняла Гера. А также статус Афины – с той же заместительной ролью в Срединной Греции.
После "темных веков" культы всех богов возрождались, постепенно дифференцируясь, но и утрачивая некоторые свои качества. Гомеровская Афина никак не проявляла своей воинской сущности – нигде так и не применила свое копье и эгиду. Предположительно, у Гомера изначального хтонические черты имелись, но были почти все утрачены в процессе сохранения поэм в устном предании, когда неясности и неприятности для слушателей просто исключались из декламаций расподов. В постмикенской Греции ее культ предполагает незримое соучастие в делах людей, которых нет надобности поражать божественным оружием. Так же и стрелы Артемиды и Аполлона – незримые, "тихие" и приносящие спокойную смерть. Восстановленный культ не нуждается в теогонии, ему требуется только поклонение – повторение неизменного ритуала.
Судя по сочинениям Гомера, состязания атлетов и воинов всегда связаны с почитанием погибшего героя. Они устраиваются в память о нем и носят однократный или периодический характер. Учреждение Гераклом Идейским Олимпийских игр не могло произойти без какого-либо погребального обряда. Судя по аркадийским преданиям Зевс – имя древнего героя, а не изначально жившего на Олимпе бога. Вполне вероятно, именно захоронение Зевса и является изначальным пунктом истории Олимпии. Лишь позднее здесь образовалось захоронение Эномая и святилище Пелопа – почитаемых как герои и правители общегреческого значения.
Эпитет бога у греков всегда привязан к какой-либо функции, либо к месту, где учрежден культ. В данном случае эпитет связан не с местом культа (название местности "Олимпия" дано по названию святилища, а не наоборот). Это свидетельствует о том, что Зевс изначально – не бог, а герой. И подобный взгляд соответствует представлениям македонского философа Эвгемера, распространенным в позднеклассический период истории Эллады.
Эпитет героя вводится по месту его рождения или подвигов, чтобы отличить его от героев с таким же именем. В античности были известны, по крайней мере, три Зевса, двое из которых родились в Аркадии, а могилу третьего показывали на Крите. Превращение героя в бога могло произойти примерно так же, как Пелоп стал эпонимом полуострова – через многочисленных детей и потомков героя, которые несли его имя всюду по стране и всюду претендовали на власть. Вполне возможно, что пришлые разбойники, происхождение которых доверчивому местному населению не было известно, также называли себя детьми Зевса и под этим предлогом собирали дань. В дальнейшем на Зевса списывали рождение нежданных детей, подчас скрывая прелюбодеяние или изнасилование.