инч чка чка, Ереван ум? – неожиданно заголосил Тарас, наткнувшись по пути на Армена, – ахпер джан, вонцисс?
– Ахпер! Ара, как сам? – без задней мысли отвечал Армен.
– Ничо, братка, нармална всё. После пары, по-бряцки, чо делаешь? Нэ хочэшь в кино паехат?
– Ну, давай созвонимся.
– Давай, братуха, на связи тогда, – с умопомрачительным акцентом скрипел Тарас.
Едва выйдя из корпуса, он уже прикуривал сигарету Сеге:
– Слышал анекдот про иронцев и кударцев? – поинтересовался Тарас.
– А ты откуда такие анекдоты знаешь?
– Так, я же тоже осетин – у меня бабушка осетинка!
– Э, у тебя сколько бабушек, ебукентий? – вспыхнул Сега, – ты при мне уже одну ингушам и одну армянам обещал. Мало тебе было?!
– Э, зачэм так гаварышь? – смущенно улыбался Тарас, а его пухлые щечки стыдливо румянились, – на всэх хватит!
– Иди, отсюда, э! Еще раз услышу такое, я тебя лавашну!
– Ладно, ладно, осади! – возмущенно отмахивался Тарас.
Спустя еще четверть часа, восседая за столом в кафе Макс в компании четырех азербайджанцев и двух грязнух, он с кудахтающим акцентом, характерно подергивая подбородком, высказывал услышанную где-то идею о целесообразности узаконивания в России шариатских судов.
– Тарас, какой Шариат, какой Ислам? – с недоумением уточнила одна из грязнух с загорелыми сиськами и фуфлыжным Луи подмышкой, – ты же христианин.
– Нэт, я мусульманин, – на голубом глазу заверил он.
– Какой ты, нахрен, мусульманин, у тебя же вон крест висит! – возмутилась другая, с красивым, но оранжевым от автозагара лицом.
– А я так мусульманин, – поборов смущение, отвечал Тарас и, повышая скрипучий голос, вскрикивал, как бы в подтверждение своих слов, – МОСКВА ДЛЯ ЧЕРНЫХ!
– Ахахах! Не могу, Тарас – самый черный в Москве, – азербайджанцы заливались смехом, но походу им все же льстило, что такой белобрысый парень с таким большим золотым крестом отводит «черным» российскую столицу.
Явившись в первый гум на лекцию, Тарас непременно заглядывал в кафетерий на малом сачке и с немыслимым акцентом интересовался у грузинки-продавщицы, свежие ли хачапури, так, что стоявшие в очереди борцухи-дагестанцы, удивленно озирались, не понимая, то ли это в доску «нашинский», то ли какой-то дерзила вздумал их пародировать. Однако, убедившись, что это всего лишь Тарас, возвращались к своим делам.
– Чо за карьерист этот ваш Тарас! – в приватном разговоре делился соображениями Муслим.
– В смысле, карьерист? – не понял я.
– Ну, смотри: с акцентом разговаривает, национальности, как перчатки меняет, армянский вон учить стал… теперь машину ему купили.
– Ну?
– Ну… так потихоньку будет продвигаться, наращивать свой авторитет среди черноты, а курсу к пятому станет, хуй его, правой рукой какого-нибудь бандита в МГУ.
– Он очень радуется, когда его за черного принимают.
Мы оба рассмеялись.
Забавно,